Кинотеатр «Орлёнок» Нижний Новгород

ЖАЖДА
("Bakjwi", Южная Корея, 2009)
Режиссер: Чхан-Ук Пак.
В ролях: Кан Хо Сон, Эрик Эбони, Син Ха Гюн, Ок-бин Ким, Мерседес Кебрал, Дал-су Ох.
Жанр: мистическая драма.

Уважаемый и любимый прихожанами священник добровольно соглашается на медицинский эксперимент, в результате которого он непредвиденно становится вампиром. Это вызывает у него не только неутолимую жажду крови, но и бешеный сексуальный аппетит. Физические и психологические изменения приводят к тому, что герой вступает в порочную связь с уставшей от рутинной жизни женой своего старинного друга. Когда же вампирские свойства передаются и возлюбленной священника, их безумный роман становится воистину сверхъестественным...

Вампирские мотивы в этом фильме наложены на сюжет классического романа Эмиля Золя "Тереза Ракен".

На то, чтобы претворить в жизнь проект своей мечты Чхан-Ук Пак ("Объединённая зона безопасности", "Сочувствие господину Месть", "Сочувствие госпоже Месть", "Олдбой", "Я - киборг, но это нормально") потратил 10 лет. Кан Хо Сону он предложил роль в этом фильме ещё во время съёмок "Объединённой зоны безопасности" в 2000 году. А в картине "Три… экстрима" режиссёр придумал персонажа - кинорежиссёра, который делает фильм про вампиров, чтобы проверить, насколько реально снять "Жажду" на самом деле. "Жажда" - первый в истории корейский фильм, который сумел заинтересовать крупную голливудскую киностудию, "Universal Pictures International", настолько, что она вложила в него деньги ещё на стадии съёмок и организовала его прокат на территории Северной Америки.

По мнению кинематографистов и критиков Кан Хо Сон ("Шири", "Объединённая зона безопасности", "Сочувствие господину Месть", "Сочувствие госпоже Месть", "Тайное сияние", "Хороший, плохой, долбанутый") - один из лучших корейских актёров своего поколения. Ещё он, как писал кинокритик Андрей Плахов, "любимец публики, при появлении которого, могу это лично засвидетельствовать, у корейцев начинается настоящая истерика".

Выбранная для "Жажды" Чхан-Ук Паком и высоко оценённая Кан Хо Соном актриса Ок-бин Ким стала настоящим открытием и главной корейской звездой 2009 года. На Международном кинофестивале в Ситджесе она получила приз за лучшую женскую роль.

"Жажда" в 2009 году была удостоена Приза жюри Каннского МКФ.

ЧХАН-УК ПАК:
"Знаете, этот персонаж попытался спасти человечество, пожертвовав собственной жизнью и добровольно приняв участие в экспериментах. Его основное устремление - делать добро. Но ценой его добрых намерений становится происходящая с ним ужасная метаморфоза, преобразование его личности в вампира. Он не знает, почему именно он стал жертвой, или какие намерения были у тех, кто сделал его таким, почему он вдруг стал частью вселенского зла. Ничего этого он не знает, но сталкивается с ситуацией, в которой он должен совершить преступление, чтобы выжить. Сама ситуация предельно экзистенциальна, она отражает реальную жизнь, жизнь обычного человека. Никто не может спать спокойно: все мы рано или поздно делаем ошибки, поступаем дурно. Этого нельзя избежать. Но, несмотря на то, что он пал, в нем есть благородство, он готов отвечать за свои поступки и не боится этого делать, он по-прежнему стремится к добру и не прекращает попыток быть добрым. Здесь где-то даже проскальзывают элементы комизма".
"Современное кино показывает вампиризм как болезнь, и фактически описывает медицинский аспект этого явления. Я не смотрю на них, как на пациентов, не заглядываю в историю болезни. Я повествую об их повседневной жизни. Мне она интересна. Поэтому мой подход довольно реалистичен. Я вычеркиваю лишние романтические клише, что расходятся с повседневной реальностью".

ПРЕССА:

"Сюжет столетней давности, записанный в поле агрессивного морализаторства и сентиментального натурализма, удивительным образом является в фильме и объектом, и материалом сатиры. В структурном смысле фабула Золя становится той кровеносной системой, по которой пущена зараженная жизнетворная жидкость. В результате и вампирская оргия, и мещанская драма пороков смотрятся фарсом. А истиной остается сама субстанция крови - как, безусловно, метафора жизни. Жизни, которая заразительна или все же заразна "сама по себе"?.. При этом в "Жажде" бликует и тема ксенофобии. И, безусловно, тема наркомании - как медикаментозной возможности существовать за пределами "санкционированной" реальности… Режиссер признавался на пресс-конференции, что в таком персонаже, как вампир, его интересует "биологическая неотвратимость судьбы и греха". В этом контексте "Жажду" можно трактовать как "обнуление" - в современном медикаментозном существовании человеческого организма - христианской модели греха" (Марина Дроздова, "Искусство кино").

"Трагикомический адюльтер, духовные поиски батюшки, попавшего в западню между верой в Бога и в науку, борьба хорошего человека с собственной природой плюс еще несколько микросюжетов в более чем двухчасовой "Жажде" сплетаются, как змеи вокруг Лаокоона, грозя задушить живую основу фильма. Тем более если учитывать склонность корейца, которого традиционно бросает из хоррора в слэпстик, а из религии в порно, к жанровой эклектике. Однако Пак - режиссер настолько яркого (в первую очередь, кажется, комического) дарования, что ему все это нипочём. Чем больше он строит из себя метафизика, тем очевиднее его талант циркача. Оперируя ровно теми же клише, что какие-нибудь "Сумерки", но на противоположном полюсе массовой культуры, и выводя те же самые каракули про "любовь-кровь", но уверенным взрослым почерком, Пак выходит на первое место тупо по баллам - что за технику, что за артистизм. Громче, чем у него, не чавкают нигде - в вампирско-эротическом кино это, наверное, вполне может считаться за четверной прыжок" (Станислав Зельвенский, "Афиша").

"Если не считать прикормленных киногурманов, для остальных зрителей "Жажда" - нелегкое испытание, не только по литражу пролитой крови, но и по числу жанровых и эмоциональных перепадов: от страха к смеху, от восхищения к отвращению. Их приходится преодолевать в течение всей картины, льющейся 2 часа 13 минут и - редкий случай - выдерживающей этот метраж. Радикальное и ошарашивающее, тошнотворное и бескомпромиссное - такое кино, конечно же, появилось не в Европе или Америке, уже выпивших всю кровь из классических жанров, а на Дальнем Востоке. И хотя в фильме есть знаковые отсылки к европейской культуре живописи Одилона Редона и фильмам Вернера Херцога, все равно он ни на что знакомое решительно не похож и именно этим прекрасен… История двух изгоев рассказана на языке эклектичного современного кино, замусоренного цитатами, смеющегося над собой и тем не менее способного вытаскивать из кучи мусора образы-жемчужины удивительной красоты" (Андрей Плахов, "Коммерсантъ").