Кинотеатр «Орлёнок» Нижний Новгород

МАЯК
(«The Lighthouse», Канада-США-Бразилия, 2019)
Режиссёр: Роберт Эггерс.
В ролях: Уиллем Дефо, Роберт Паттинсон, Валерия Караман.
Жанр: психологический хоррор.

1890-е годы. Молодой Ифраим Уинслоу (Паттинсон) приезжает на отдалённый остров работать новым ассистентом смотрителя маяка. Его начальник - хромоногий и бородатый Томас Уэйк (Дефо). Он обращается с помощником как с личным рабом и запрещает ему подниматься на сам маяк и управлять светом. Ифраиму предстоит провести в компании Уэйка четыре тяжёлые недели, в течение которых спокойный парень изменится навсегда…

«Маяк» - вторая лента тридцатишестилетнего американского сценариста и режиссёра Роберта Эггерса. В 2015 году он покорил критиков и зрителей тягучей и зловещей «Ведьмой», ставшей настоящим фестивальным хитом. «Ведьма» стоила 4 миллиона в производстве и вернула эти деньги в десятикратном размере, сделав Эггерса не только любимцем критиков, но и восходящей звездой коммерческого кино. Кстати, как сценарист Эггерс был удостоен американской премии Брэма Стокера за выдающиеся достижения в жанре литературы хоррора.

Что будет, если снять хоррор на маяке? Идея такой локации пришла в голову брату Роберта Эггерса, Максу. Но изначально новый проект планировался как экранизация одноимённого незаконченного рассказа Эдгара Алана По, но позднее режиссёр решил снять картину на основе оригинального сценария, который братья Эггерсы написали вдвоём, проведя для этого внушительное исследование жизни на маяках, журналов смотрителей, морских мифов и речевых диалектов.

За исключением молдавской модели Валерии Караман, сделавшей несколько коротких, но весомых появлений в фильме, актёров в картине двое - американец Уиллем Дефо и англичанин Роберт Паттинсон. Во время съёмочного процесса Уиллем Дефо и Роберт Паттинсон пересекались только в кадре. По их словам, они были так измотаны этим процессом, что у них не оставалось сил, чтобы поговорить друг с другом. Паттинсон вместе с остальными членами съёмочной группы жил в отеле, пока Дефо проживал в небольшой рыбацкой хижине. Спустя несколько месяцев актёрам всё-таки удалось встретиться и выразить взаимную симпатию.

Уиллем Дефо в кино он ворвался в восьмидесятых. К тридцати он был звездой, номинированной на «Оскар» за роль во «Взводе» (1986) Оливера Стоуна. Дефо - 64 года. Он никогда не стесняется работать: за ним числится 130 фильмов. Он играл очень человечного Христа у Скорсезе в «Последнем искушении Христа». Он был и похотливым преступником, незабываемым Бобби Перу у Дэвида Линча в «Диких сердцем». Работал с такими постановщиками, как Пол Шрёдер, Абель Феррара, Вернер Херцог, Уэс Андерсон, Ларс Фон Триер, Спайк Ли, Тео Ангелополус. Он был Зелёным Гоблином в фильмах о Человеке-пауке и сыграл в «Аквамене». Наконец, Дефо ещё трижды был номинирован на премию «Оскар» («Тень вампира», «Проект Флорида» и «Ван Гог: На пороге вечности»).

В то время как для многих Роберт Паттинсон так и остался бледным вампиром-сердцеедом из «Сумерек», он тяжело работал над тем, чтобы изобрести себя заново. Его последние работы - некоммерческие и захватывающие. Паттинсон работает с самыми именитыми режиссёрами киномира: это Дэвид Кроненберг, Вернер Херцог, Антон Корбейн, Джеймс Грей, братья Сэфди, Клер Дени. В перспективе у Роберта участие в «Доводе» Кристофера Нолана и роль самого Бэтмена. С Эггерсом Паттинсон связался сам - после «Ведьмы», в надежде на совместную работу, но отклонил первое предложение режиссёра - в более традиционном, мейнстримном фильме, находившемся в разработке. «Он сказал, что заинтересован лишь в по-настоящему странных вещах», - сказал Эггерс. Для своего персонажа из «Маяка» Паттинсон долго вырабатывал акцент с помощью тренера и путём общения по телефону с современными ловцами лобстеров из Мэйна.

«Маяк» снят на чёрно-белую 35-мм плёнку для старомодного «узкого» экрана (почти квадратное соотношение сторон напоминает о немом кино).

Съёмки картины проходили весной 2018 года в Галифаксе, на мысе Форчу в маленькой рыбацкой колонии, и в ангаре Международного аэропорта Ярмут (Новая Шотландия, Канада). «Люди стараются проводить здесь максимум сорок пять минут», - сообщает Гугл-карта. Съёмочная группа столкнулась с низкой температурой воздуха, сильным ветром, снегом и дождём.

Премьера фильма состоялась 19 мая 2019 года на Каннском МКФ в рамках программы «Двухнедельник режиссёров», на сеанс было практически невозможно попасть из- за бешеного ажиотажа, которому позавидовал бы любой конкурсный фильм. В Каннах «Маяк» получил приз ФИПРЕССИ. А позднее - 5 номинаций на премию «Independent Spirit Awards»: лучший режиссёр, лучший оператор (Джарин Блашке), лучшая мужская роль (Паттинсон), лучшая мужская роль второго плана (Дефо), лучший монтаж.

Фильм получил высокие оценки кинокритиков. На сайте «Rotten Tomatoes» он имеет 98 % положительных рецензий на основе 52 отзывов со средней оценкой 9,1 из 10. На «Metacritic» - 91 балл из 100 на основе 15 рецензий, что соответствует статусу «всеобщее признание».

РОБЕРТ ЭГГЕРС:
«У моего брата, с которым мы написали сценарий, была задумка совершенно другого фильма о призраке на маяке, и я ему сказал: «Это действительно классная идея, я очень зол, что это придумал ты». Но потом, когда пару месяцев спустя я спросил его, как там продвигается фильм о маяке и он такой: «Как-то не очень», я решил попробовать свои силы. Я сразу же подумал, что это должен быть исторический фильм и, в конце концов, мы стали работать над фильмом вместе».
«Я работал над парой более крупных вещей, но, когда ты ведёшь переговоры в этом сумасшедшем бизнесе, выясняется, что не всегда всё складывается так, как ты думал… Как-то так вышло, что «Маяк» стал тем фильмом, которому все хотели дать «зелёный свет» и поэтому он стал фильмом, который я хотел снять, потому что мог».
«К счастью, Роб и я искали что-нибудь для совместной работы, Уиллем и я искали что-нибудь; поэтому, когда стало похоже на то, что это будет следующий проект - это было просто «Бум!»… Ну, каждый из них хотел знать, кто будет играть второго персонажа. Это был самый важный вопрос, и они оба были в восторге от идеи, что они будут работать друг с другом… У них была невероятная химия на экране. Но эта химия через напряжение. Было обсуждение по поводу их разных подходов на площадке... Ничего лучшего не могло произойти для этого фильма».
«Моя задача как режиссёра - понять, что именно нужно Уиллему и что именно нужно Робу. Эмм… но, определенно, они работают по-разному. Уиллем любит репетировать, и он, знаете, часто приглашал меня в свой коттедж, чтобы поработать над его монологами и «отбить» их так, как будто мы работали над театральной постановкой. Роб… у нас была совершенно необходимая репетиция с расстановкой актёров и даже это Робу было не нужно, он этого не хотел, потому что он хотел удивить Уиллема и меня тем, что он собирался сделать, и удивить себя тем, что он собирался сделать. Так что, знаете, ему не особенно нравились репетиции. И Роб обычно великолепен в первом или втором дубле, но потом ему нужно какое-то время, прежде чем он сделает ещё один блестящий дубль; Уиллем же постоянно пробует какие-то разные оттенки в разных вещах. Так что, когда нужно снять какую-то длинную сцену, это не всегда простая задача».
«Роб часто задавал вопросы по поводу прошлого своего персонажа: «Он такой? Или такой? Или вот такой? Или какой?»… И я обычно ему отвечал: «Меня устроит любой из этих вариантов при условии, что ты будешь произносить свои реплики на 10% быстрее». И это не передёргивание. Любой вариант предыстории может сработать для того, что происходит с его героем, потому что зритель никогда не узнает об этих тонкостях. Так что, Роб мог вкладывать в этот персонаж всё, что хотел, главное, чтобы я мог уловить на экране ту самую двойственность, которую я искал, и почувствовать, что она подлинная».
«Я делаю много альбомов. Был общий альбом, который передавал настроение и атмосферу всего фильма, и помимо этого был подробный альбом с эскизами костюмов, такой же альбом по сооружениям, которые мы построили, по штормам и прочим вещам… Каждое здание, которое вы видите в фильме, мы построили полностью».
«Чёрно-белая кинопленка DOUBLE-X не менялась с 50-х годов прошлого века и для съёмки на такую плёнку требуется невероятное количество света. Поэтому внутри всех керосиновых фонарей и на столе, и на стенах были встроены очень яркие лампочки, которые работали в режиме мерцания и нам пришлось придумывать, как спрятать провода. И ещё из-за того, что внутренний диаметр башни маяка был всего лишь 8 футов (2,5 метра), нам было нужно, чтобы при необходимости мы могли двигать стены, чтобы разместить внутри камеру».
«Мы снимали этот фильм под проливным дождём, в шторм, при сильном ветре, при помощи камеры, которая была собрана из нескольких частей из трёх разных эпох, и при помощи операторской тележки и крана. Камера постоянно ломалась, и починить её было нелегко, потому что её составные части так просто вместе не соединялись. Поэтому подчас, когда мы снимали снаружи маяка и погода была именно такой как нужно было нам по сценарию, мы продвигались невероятно медленно, именно потому, что камера всё время выходила из строя… Ну, корпус камеры «Panavision» не такой уж и старый, но мы использовали объективы, которые нам предоставили «Panavision», самый старый из них 1918 года и вплоть до 1938 года выпуска».
«Я очень доволен фильмом. Думаю, что он мог бы быть минут на десять короче, но не с тем, что мы сняли. С тем материалом, что мы сняли, он получился именно таким, каким должен быть… Всё, что там есть, и должно быть там».

РОБЕРТ ПАТТИНСОН:
«Я действительно не знаю, как играть, пока не начинаю играть. К концу недели я думал: «Меня вышвырнут до того, как всё начнётся». Я определённо чувствовал, что во время репетиционного периода мы очень злились друг на друга. В конце дня я буквально шарахнул дверью и ушёл домой. Я знал, что всё это уменьшает ожидания по поводу меня в течение репетиционных недель. Я определённо стал неудачником. Они вероятно думали: «Ничего себе, это огромная ошибка. Он действительно полное дерьмо».
«Дефо обладает таким лицом, что он способен просто сидеть в помещении, где угодно, ничего не делая, и это будет потрясающее зрелище. В то время как я полностью сливаюсь со стулом, на котором сижу».

УИЛЛЕМ ДЕФО:
«Когда я читал сценарий, я спрашивал себя, хочу ли делать всё это. Отзывается ли он во мне? Создадут ли они приключение, которое приведёт меня туда, куда я хочу? Ответ с «Маяком» был - абсолютно. Сценарий прекрасен, очень музыкален, текст роскошен. И я достаточно знаком с природой, чтобы полностью быть на природе. Мне хватит физических возможностей. И я достаточно актёр, чтобы понять, что будет сложно сыграть этого полностью отвязного персонажа и придать ему достоверность, проникающую под кожу».
«Я снимался, чтобы получать опыт, и этот опыт будет обосновывать персонажа. Вы проводите исследование акцента, вы проводите исследование, чтобы представить, откуда он пришёл, и тому подобное. Но вы не думаете об этих вещах, когда играете сцену. Вы не говорите: «Когда я берусь за этот стакан, я должен думать о его прошлом, быть задумчивым». Или что там ещё. Всё не так. Большая часть решений зависит от того, что происходит. Я думаю, что я в основном сосредотачивался на тексте и на ситуации, и как достоверно курить эту трубку, и как научиться штопать, и как носить топор. И всё такое».
«Я думаю, что это прекрасный фильм. К тому же ужасно чокнутый».

ПРЕССА:

«Маяк» - отличный готический нуар, прекрасный микс хоррора, мифологии и психиатрии о том, как человек может потерять свой облик, попав в замкнутое пространство и оставшись наедине с собой… Эггерс снял «Маяк» в старомодном формате 1.19:1 - практически квадратный кадр, к тому же чёрно-белый. Благодаря этому, а ещё изумительной работе со светом оператора Джарина Блашке и откровенному визуальному цитированию множества классиков (найти можно Бергмана, Тарковского, Бунюэля, «Сияние» - да много чего), мы словно попадаем в телеэкран, где разворачиваются все нуарные хорроры 1930-х годов разом. Режиссёр виртуозно создаёт атмосферу безумия и ракурсом, и музыкой, и вплетением фантасмагорий вроде русалок, морских богов, гигантских волн и по-хичкоковски жутковатых чаек. Заточённые в тесном пространстве люди начинают верить во что угодно (особенно если бахнуть керосина, конечно) - в плохие приметы, Посейдона и божественный свет маяка, к которому приблизиться могут только избранные» (Ольга Белик, «КиноПоиск»).

«Авторы настолько серьёзно играют в экспрессионизм 1920-х и авангард 1970-х, что их фильм перестаёт напоминать стилизацию: ты будто присутствуешь на премьере «Вампира» Дрейера или «Головы-ластика» Линча. Кажется, Эггерс в самом деле сконструировал машину времени и отправился с командой снимать в другую эпоху. По меньшей мере известно, что маяк на острове они построили на самом деле, и проливные дожди и бури в фильме тоже не срежиссированные, а аутентичные… Литературные качества сценария кажутся неправдоподобными - никак не поверишь, что это написано современным американцем в XXI веке (точнее двумя, самим Робертом Эггерсом и его братом Максом). Эггерс не только прирождённый кинематографист, но и одарённый писатель, который, на счастье всем нам, экранизирует себя сам» (Антон Долин, «Медуза»).

«Маяк», в отличие от дебютной «Ведьмы», оказался совершенно не страшным. Более того, как минимум два раза (когда каждый из героев произносит по длинному яростному монологу, а другой отвечает короткой шуткой) он дьявольски смешон. А кукареканье, как известно, лучший способ отпугнуть силы тьмы. На «Маяке»… зритель не рискует потерять душевный покой. А там, где нечего бояться, невольно перестаёшь жмуриться и начинаешь смотреть по сторонам. И поначалу любуешься тем, как красиво вокруг. Эггерс - мастер стилизации и искусный архитектор предметного мира… Потом принимаешься присматриваться к соседям - и в очередной раз удивляешься чуткости, с которой Паттинсон выбирает роли, и азарту, с которым Дефо выполняет самые дикие прихоти своих режиссёров» (Егор Москвитин, «Искусство кино»).

«В актёрской репутации Уиллема Дефо мало кто сомневается, Роберт Паттинсон всё ещё отпечатан в массовом сознании как гладенький вампир из Форкс, штат Вашингтон. Тем поразительней выглядит то, что он творит в этом фильме… Его уже сравнивают с Джеком Николсоном в роли Джека Торранса в кубриковском «Сиянии», то есть тоже в истории об обычном человеке, приехавшем по работе в одно странное место и блистательно слетевшем с катушек… Хоррор воспринимается всё ещё как низкий жанр, существующий для того, чтобы дать нам возможность испугаться всласть и приятно провести время, не предполагающий как-то особенно нас нервировать и беспокоить. Когда появилась «Ведьма», стало окончательно понятно, что хоррор способен быть артхаусным, способен иметь художественную ценность. Выбранные Эггерсом периоды заставляют его выбирать определённую эстетику, не свойственную жанру в его чистом виде. Да, это безупречный и непростой сценарий, отличные актёрские работы, интересный взгляд камеры. Но это всё же ещё и очень страшно» (Марина Латышева, «Киноафиша»).

«Заявленная как хоррор история гораздо больше тяготеет к психологическому триллеру. В «Маяке» всего два главных персонажа (примечательно, что оба - мужчины), и одна постоянная локация - богом забытый маяк, жутко загадочный. Скромный масштаб, который для многих современных режиссёров мог бы стать проблемой, Эггерс использует как своё оружие: «Маяк» - неуютно камерное кино, способное вызвать приступ клаустрофобии… В силу своего внутреннего устройства фильм даёт возможность актёрам развернуться по полной: «Маяк» открыл двери безграничному потоку харизмы Уиллема Дефо, чей инфернальный облик как нельзя кстати подходит для подобного жанра. В связке с Робертом Паттинсоном у них получился на удивление гармоничный броманс, о котором хочется петь песни и слагать легенды… «Маяк» - это кино, открытое к миллиону различных интерпретаций, широта и глубина которых зависит от самого интерпретатора. Сводить фильм до одного единственно правильного знаменателя - идти наперекор задумке автора» (Оля Смолина, «Cinemaholics»).