1945 год. Первая послевоенная осень. Страдающая от внезапных приступов Ия (Мирошниченко) по прозвищу Дылда работает в ленинградском госпитале и воспитывает рождённого на фронте сына Пашку. Повседневную рутину прерывает приезд боевой подруги Маши (Перелыгина). Бывшие зенитчицы пытаются начать новую мирную жизнь, но полученный на фронте совместный страшный опыт изменил не только их самих, но и природу их отношений… И теперь искалеченные подруги, цепляясь друг за друга, пытаются выжить в искалеченном городе… Фильм в какой-то мере основан на книге «У войны не женское лицо» белорусской писательницы Светланы Алексиевич. Оригинальный сценарий написан режиссёром картины в соавторстве с известным писателем Александром Тереховым. Это уже вторая полнометражная картина 27-летнего кинорежиссёра Кантемира Балагова. Он родился 28 июля 1991 года в Нальчике. С детства Кантемир смотрел много мейнстримного кино, а в 18-19 лет сам начал создавать небольшие ролики. Потом вместе с друзьями в Нальчике снимал интернет-сериал с эпизодами по 10 минут, но хотелось чего-то другого, и он обратился к Александру Сокурову, который в то время уже третий год вёл режиссёрскую мастерскую в Кабардино-Балкарском университете. Кантемир понятия не имел, кто это, но всё же написал Александру Николаевичу, и был зачислен сразу на третий курс. Во время учёбы снял несколько игровых и документальных фильмов («Андрюха», «Молодой ещё», «Первый я»). Некоторые короткометражки Балагова были показаны на МКФ в Локарно. В 2017 году дебютировал в качестве режиссёра полнометражного фильма: его «Теснота» участвовала в программе «Особый взгляд» на Каннском МКФ, где получила приз ФИПРЕССИ, а затем была удостоена приза «За лучший дебют» на «Кинотавре» в Сочи. Главные роли в «Дылде» исполнили актрисы-дебютантки - иркутянка Виктория Мирошничнко (Ия) в этом году выпустилась из ГИТИСа, а москвичка Василиса Перелыгина (Маша) из ВГИКа. Актрисы много репетировали и занимались самообразованием для того, чтобы уловить атмосферу времени. Они читали книгу Светланы Алексиевич, а также, например, рассказы Андрея Платонова. Оператором «Дылды» выступила Ксения Середа. Ей всего 24 года, но кроме внушительного количества короткометражек, она сняла такие заметные работы, как дебют Александра Горчилина «Кислота» и сериал Жоры Крыжовникова «Звоните Ди Каприо!». Фильм снимался в Санкт-Петербурге в 2018 году. Мировая премьера «Дылды» состоялась на Каннском МКФ в программе «Особый взгляд», где картина была удостоена приза за лучшую режиссуру и приза ФИПРЕССИ.
«Как жить после Победы? Где взять ресурсы, чтобы вернуться к отмершему за ненадобностью? Нужно ли прощать непростительное? В «Дылде» режиссёр со всем пылом романтического идеализма бросается задавать эти (как принято считать, проклятые и безответные) вопросы и давать свои варианты ответа на них. В центре интриги - мечта Маши о нормальной жизни, о семье, детях. Постепенно, однако, выясняется, что представления о норме слишком сместились, чтобы их восстанавливать, и необходимо искать иные, непривычные дороги к возможному счастью. Это, пожалуй, самое поразительное в «Дылде». Фильм Балагова отрицает привычную нам всем дихотомию между бравурными «патриотическими» фильмами и авторским кино, приговоренным потребителями мейнстрима к клейму «чернуха». Перед нами что угодно, но никак не чернуха, невзирая на жуткую фактуру: травмы, ранения, смерти. Напротив, картина наполнена светом (в прямом и переносном смысле), игрой с цветами» (Антон Долин, «Meduza»). В «Тесноте» ученик Александра Сокурова Кантемир Балагов рассуждал о мирных людях, до которых дотянулись последствия Чеченской войны, выбрав знакомую для себя локацию - родной Нальчик. Затем он открыл для себя книгу Светланы Алексиевич «У войны не женское лицо» и захотел рассказать историю не просто сломленных войной людей, а именно женщин, прошедших через эту мясорубку ненависти со стороны как чужих, так и своих. Женщин, для которых с окончанием войны ничего не закончилось: нужно бороться дальше за право быть нормальной, несмотря на медали на груди, кровь из носа и контузию. Ленинград, переживший не только чудовищную блокаду, но и революции, квартирное уплотнение, дикую череду ломок и трансформаций, подошёл этой истории как нельзя лучше. То есть рассказанное могло произойти где угодно, но город, совершенно неузнаваемо и скупо показанный, играет в «Дылде» дополнительную роль вымороченного места, где кругом руины, из которых надо как-то восставать назад, к мирной жизни… «Дылда» в итоге получилась метафорой России - большой, нескладной, израненной и максимально травмированной. И Балагова как режиссёра волнует наша посттравматическая наследственность» (Ольга Белик, «КиноПоиск»). «Балагов обходится без референсов к военному кинематографу советских лет, заменяющему многим историю, и без статусного Германа, и без народных шлягеров, и без документа, и без традиции. Если и поискать его предшественников, то с натяжкой - среди героев «Военно-полевого романа» фронтовика Петра Тодоровского. Ещё в меньшей степени это реалистическая картина, хотя опирается отчасти на ситуации, зафиксированные в документальном романе Светланы Алексиевич «У войны не женское лицо». Следующий шаг к свободе после «Тесноты» Балагов делает в условный, живописный, лишь переплетённый в человечью кожу мир, где действительность только обещана, но ещё не состоялась… «Дылда» - волшебное допущение, философская посылка и в то же время - мощный чувственный опыт, наваливающийся с экрана, как контуженная Дылда на крохотного мужичка. Соединять эти вещи умеют очень немногие люди, назовём их художниками. Теперь вот Балагов» (Вероника Хлебникова, «Искусство кино»). «Второй фильм сокуровского ученика Кантемира Балагова, два года назад шумно дебютировавшего несовершенной, спорной, но живой и очевидно талантливой картиной «Теснота», снова свидетельствует, что у автора есть и амбиции, и способности. Однако реализованы они лишь отчасти: «Дылда» - незаурядное, но выморочное, натужное, мёртворожденное кино, малоубедительное в литературном смысле (соавтор сценария - писатель Александр Терехов) и недостаточно блестящее в художественном» (Станислав Зельвенский, «Афиша Daily»). «У «Дылды» при натуралистично торчащих из окон Ленинграда трубах буржуек очень кокетливая картинка чуть ли не в духе Альмодовара. Вся она составлена из зелёных, почти изумрудных, и красных, кроваво-кирпичных тонов. Немного театрально-кичевая. Бордовые обои, тяп-ляп масляная краска. Красный и зелёный - хорошая пара. «Красная-красная кровь, через час уже просто земля, через два на ней цветы и трава», - кажется, Цой пел именно об этом - о времени замерщвления ран и грехопадения жизни. Тема калечного пространства, в котором один человек не может дать другому ничего из того, что ему действительно нужно, пожалуй, центральная для фильма… «Дылда» - хороший фильм, но его главный изъян в нежелании приподняться над заявленной темой - при всей смелости поставленных задач решаются они крайне осторожно и расчетливо. Балагов хорошо понимает, что именно ему удаётся, и не выходит за эти рамки. Было бы страшно сфальшивить. И он не фальшивит, но и не говорит ничего сверх. Пропитанная тяжкой послевоенной меланхолией «Дылда» структурно рассыпается на ряд ярких эпизодов - эмоциональных пиков - и интересных историй второго плана» (Василий Степанов, «Сеанс»). |
 ВПЕРЁД5 - 18 марта  БЕЛЫЙ, БЕЛЫЙ ДЕНЬ19 - 20 марта 
 
Оцените нашу работу       |
