Кинотеатр «Орлёнок» Нижний Новгород

ЛЕДОКОЛ
(Россия, 2016)
Режиссёр: Николай Хомерики.
В ролях: Пётр Фёдоров, Сергей Пускепалис, Александр Яценко, Александр Паль, Виталий Хаев, Анна Михалкова, Ольга Филимонова, Алексей Барабаш, Дмитрий Муляр, Ольга Смирнова, Алексей Шуплецов, Вячеслав Пасюков, Артур Чиргадзе.
Жанр: фильм-катастрофа.

1985 год. Ледокол «Михаил Громов» плывёт у побережья Антарктиды. Навстречу ледоколу движется огромный айсберг. Уходя от столкновения с ним, судно попадает в ледовый плен и оказывается в вынужденном дрейфе. Вокруг зловещая тишина и жуткий холод. Горючее на исходе… Нервы на пределе… И даже если можно было бы уйти - деваться всё равно некуда. У командования ледокола нет права на ошибку. Одно неверное решение - и тяжёлые льды раздавят судно…

Фильм снят по мотивам реальных событий, произошедших в 1985 году с ледоколом «Михаил Сомов», который оказался зажат антарктическими льдами и провёл в вынужденном дрейфе 133 дня. Интересно, что за свою историю ледокол «Михаил Сомов» трижды попадал в ледяной плен - в 1977, в 1985 и в 1991 годах. Хотя «Михаил Сомов» - дизельное судно, роль «Михаила Громова» в картине сыграл атомный ледокол «Ленин».

«Ледокол» - один из самых дорогих и амбициозных релизов года (бюджет $10 000 000). Производством картины занималась студия «ПРОФИТ», возглавляет которую известный российский кинопродюсер Игорь Толстунов. В его продюсерской фильмографии более ста фильмов, среди которых: «Любовь», «Подмосковные вечера», «Вор», «Сирота казанская», «Три истории», «Ворошиловский стрелок», «Мама», «24 часа», «Русский бунт», «Водитель для Веры», «Солдатский декамерон», «Питер FM», «Все умрут, а я останусь», «Чужая», «Метро».

В качестве режиссёра «Ледокола» был приглашён Николай Хомерики. Он родился в Москве в 1975 году. Ребёнком жил в Сочи, Новороссийске, Абхазии, потом вернулся в Москву и получил экономическое образование. Школьные мечты стать актёром были забыты. Зато именно в студенческие годы Хомерики стал посещать московский Музей кино, просматривая по три-четыре картины в день и постепенно влюбляясь в кинематограф. После окончания учёбы Николай работал бухгалтером в компании «Coca-Cola», а через несколько лет продолжил образование за рубежом. Поступил сразу в два нидерландских университета - в Маастрихте и в Амстердаме. Потом в Амстердаме они с другом открыли фирму, которая занималась импортом бытовой химии из Нидерландов в Россию. В Голландии Хомерики тоже нашёл видеотеку с классическими фильмами, брал по пять кассет за раз, пересматривая классику и находя картины, которые в Москве увидеть было невозможно. Тогда же пришла мысль всё-таки попробовать себя в режиссуре. В 2000 году Хомерики окончил Высшие курсы сценаристов и режиссёров (мастерскую В. И. Хотиненко, П. К. Финна, В. А. Фенченко). Первой его киноработой стал трёхминутный этюд «Капля», который получил приз кинофестиваля в Сопоте, жюри которого возглавлял Кшиштоф Занусси. В 2001 году Хомерики получил грант МИД Франции на обучение. В 2005 году окончил в Париже аспирантуру режиссёрского факультета государственной киношколы «La Femis». В конце учёбы Филипп Гаррель пригласил его работать ассисентом на фильме «Постоянные любовники», который получил «Серебряного льва» на Венецианском МКФ. В 2005 году короткометражная картина Николая Хомерики «Вдвоём» участвовала в Каннском МКФ в конкурсе студенческих работ «Cinefondation» и получила второй приз. Первым самостоятельным полнометражным фильмом Николая стал «977» (2006). Эта картина была конкурсантом программы «Особый взгляд» Каннского МКФ. Следующий фильм - «Сказка про темноту» (2009) был в конкурсной программе «Кинотавра» и всё того же «Особого взгляда». Хомерики известен также картиной «Сердца бумеранг» (2011) и телесериалами «Синдром дракона» (2012) и ещё не вышедшим в эфир детективом «Тайны города Эн» (2015). Есть в фильмографии Хомерики и своеобразный фильм-призрак - триллер «Беляев» по сценарию Геннадия Островского, работа над которым началась в 2007 году, но была остановлена из-за проблем с финансированием. Сегодня Николай Хомерики живёт в Санкт-Петербурге и расширяет своё амплуа «фестивального режиссёра». Если его фильм «Сердца бумеранг» шёл в прокате всего одной копией в московском «Пионере», то «Ледокол» выйдет уже на 1200 копиях.

Исполнители главных ролей в «Ледоколе» Пётр Фёдоров («Обитаемый остров», «Россия 88», «Гоп-стоп», «Сталинград», «Родина», «Саранча», «А зори здесь тихие», «Чистое искусство», «Дуэлянт») и Сергей Пускепалис («Простые вещи», «Скоро весна», «Как я провёл этим летом», «Метро», сериалы «Жизнь и судьба» и «Крик совы»), по словам продюсера Игоря Толстунова, вовсе не были приглашёнными звёздами, а прошли отбор наравне с другими претендентами. Для актёра Александра Яценко («Солдатский декамерон», «Мне не больно», «Свободное плавание», «Кто я?», «Сердца бумеранг», «Долгая счастливая жизнь», сериалы «Оттепель» и «Тихий Дон») «Ледокол» - уже третий совместный проект с Николаем Хомерики.

Во время подготовки к роли Пётр Фёдоров встречался с прототипом своего героя - Героем Советского Союза Валентином Филипповичем Родченко. К тому же на съёмках в качестве консультанта фильма присутствовал бывший капитан-полярник Юрий Настеко, он даже исполнил эпизодическую роль моряка, принимающего на палубу вертолёт.

Съёмки «Ледокола» проходили в Мурманске, Санкт-Петербурге, Севастополе и в горах Кольского полуострова – Хибинах. За три с половиной месяца съёмочная группа, побывав в четырёх экспедициях, ощутила на себе всё разнообразие погодных условий - от мороза и ледяного ветра в Мурманске до 30-градусной жары в Севастополе. В Мурманске съёмки фильма проходили на ледоколе «Ленин» - первом в мире ледоколе с атомным двигателем, превращённым в музей и находящемся на вечной стоянке. В Санкт-Петербурге часть съёмок проходила на ледоколе «Ермак».

Чтобы воссоздать антарктические пейзажи художники-декораторы использовали около 7 тонн парафина и более 12 видов искусственного снега. Поручни и мелкие детали декорировали специальным спреем. Им же «заснежили» усы и бороды всех членов команды - помещали в небольшую ёмкость, а затем наносили кисточкой. Для крупных планов использовали тёртый парафин - он больше всего похож на настоящий снег. Для съёмок снежной бури включали мощный вентилятор и сыпали на него бумажный снег. Он же использовался для декорирования палубы - мелкие кусочки бумаги, смешиваясь с водой, поступали по трубе и вылетали из брандспойта.

Драматичным моментом фильма стала сцена, когда тяжёлые льды всё ближе подступали к ледоколу, и команда судна приняла решение пробить лед, взорвав бочки с горючим. Для съёмок использовали декоративные бочки - в одной из них была взрывчатка. Все они устанавливались на определённой точке и взрывались дистанционно. Взрыв снимали в нескольких ракурсах: для общего плана использовали скайлифт - технику для работы на высоте. Чтобы снять взрыв вплотную, устанавливали крэш-бокс - специальный ударопрочный ящик, в который помещается камера. А убегающих от взрыва актёров оператор Фёдор Лясс (сериалы «Школа» и «Оттепель», фильмы «Духless», «Родина», «Про любовь», «Хардкор») снимал вручную.

Ещё одной сложной, но визуально эффектной сценой стала посадка вертолёта на площадку судна, во время которой загорается и кабина, и пилот – герой Александра Паля. Актёр оказался не из робкого десятка и, несмотря на то, что в кадре были готовы работать каскадёры, предпочёл гореть сам. На его одежду нанесли специальную горючую смесь и подожгли. По команде «Начали!» объятый пламенем актёр пробегал несколько шагов и падал, а к нему уже спешили другие члены экипажа, чтобы потушить огонь.

Чтобы снять затопление вертолёта, в заливе Чёрного моря построили специальный бассейн. В него поместили понтон, закреплённый на бочках. Сверху вся конструкция закрывалась льдинами, сделанными из пластика: нижняя их часть была прозрачной - именно так выглядит лёд под водой, а верхняя часть декорировалась смесью из воска и парафина. Вертолёт закрепляли двумя тросами и подвешивали на кране. С одного троса вертолёт падал на декорацию полыньи, второй трос удерживал вертолёт и не давал ему уйти на дно.

ИГОРЬ ТОЛСТУНОВ:
«Сценарий «Ледокола» предложил продюсер Василий Соловьёв, и мы начали девелопмент вместе, но чисто по техническим причинам его компания вышла из проекта. И уже «ПРОФИТ» дорабатывал и перерабатывал историю. На самом деле, от первоначального варианта осталась лишь фабульная идея о корабле, оказавшемся в ледовом в плену. Тот сценарий рассказывал о реальных событиях: он был хорош сам по себе, но вряд ли собрал бы большое количество зрителей. Это была чистая драма, в которую мы ввели антагониста в виде айсберга, который преследует ледокол, и создали, таким образом, конфликт… Изначально было понятно, что из этой истории можно сделать нечто оригинальное с точки зрения зрительского кино. Фильмов, сделанных в таких фактурах, в принципе, немного, и ниша фильмов-катастроф в России свободна. Естественно, продюсер, как и любой другой участник процесса создания фильма, хочет работать с оригинальным проектом, не банальным и не вторичным».
(о варианте снимать на натуре в Арктике) «Мы проработали этот вариант, и поняли, что нереально снимать кино на работающем судне. Во-первых, корабль качается, даже если стоит на месте. Во-вторых, суровые погодные условия: короткий световой день и холод. В-третьих, занятых артистов, которых даже на день бывает сложно вытащить из Москвы, невозможно собрать в отдалённом месте. Представляете, нужно привезти актёра в Мурманск, затем каким-то образом доставить на судно? Кроме того, арендовать большой ледокол, поставить его в док и снимать, стоит немыслимых денег. Теоретически возможно, и мы рассматривали этот вариант, но аренда стоила бы примерно $30-$50 тысяч в день. В итоге мы снимали на ледоколе «Ленин», и он нас вполне устроил. Кстати, некоторые планы, кадры движения льдов, мы всё же снимали в Арктике. Вторая группа во главе с Борисом Луцюком уходила в поход на неделю».
«Я остался доволен результатом, насколько это возможно. Николай Хомерики - талантливый режиссёр, а это достаточное условие, чтобы пригласить его снимать кино. То, что он не снимал раньше такого рода фильмы, нормально: великие начинают с маленьких рассказов, а потом пишут «Войну и мир». Николай справился и творчески, и технически».

НИКОЛАЙ ХОМЕРИКИ:
«Ко мне обратился продюсер Игорь Толстунов, сказав, что у него есть проект фильма о реальном событии 1985 года, дрейфе ледокола «Михаил Сомов». С моей стороны был моментальный отклик. Это был литературный сценарий «Ледокола», описывающий случившееся очень достоверно, по хронометражу - часа на три. После его прочтения к проекту возник безусловный интерес, но всё-таки оставалось ощущение, что этот фильм может снять и кто-то другой. Мы договорились, что я сделаю сценарий более кинематографичным. Так началось моё исследование быта полярников, дрейфа, Антарктиды в целом. В конце концов, тема меня так затянула, что я не только был готов снимать этот фильм, но даже более того - не отдал бы этот материал никому другому… В итоге та сценарная версия, которую я разрабатывал, не прошла - «тендер» выиграл вариант Алексея Онищенко и Андрея Золотарева. Моя история была похожа на экзистенциальную драму в духе «Выжившего» Иньярриту, а Игорь Александрович хотел более зрительское кино. Но я уже был так вовлечён в эту историю, что не мог отказаться».
«Мы многое изменили относительно реальных прототипов и событий, но какой-то дух правды там, надеюсь, остался. Если бы сделать так, как всё было на самом деле - это был бы недетский фильм. Вряд ли бы получилось развлечение, а для меня стояла задача сделать приключенческий фильм. Как «Два капитана», который мы смотрели в детстве. На стыке и детского - в хорошем смысле - кино, и фильма-катастрофы, и драмы».
«Мне кажется, с «Ледоколом» вообще всё получилось. Но это кино, конечно, продукт нашего совместного творчества с продюсером Игорем Толстуновым. Это фильм, который делался в постоянном диалоге с ним. Хотя на мою творческую свободу тут никто особенно и не покушался».
«В «Ледоколе» два главных героя, и часть меня - в одном герое, а часть в другом. И вот между ними и разворачивается конфликт. Было бы эффектно сказать, что мой герой - это айсберг. Но, скорее, мой герой - это капитан в исполнении Петра Фёдорова… Это столкновение двух видений, двух характеров: рискованного молодого человека и более взрослого, рассудительного. Они соревнуются друг с другом, но у них общая проблема - дрейф. Эти герои - две стороны одной медали… С актёрской точки зрения, пожалуй, сложнее всего оказалась сцена бунта на корабле. Интересно, что как в самом фильме, так и на площадке, столкнулись два видения: у Пускепалиса и Фёдорова были разные взгляды на развитие событий, и их герои в фильме вставали в оппозицию. Я постарался использовать несогласие артистов и в кадре».
«Мне очень нравится работать с женскими персонажами, при том, что «Ледокол» - это фильм про мужчин. Я старался, чтобы обе девушки за короткие промежутки экранного времени смогли раскрыться и показаться зрителю душевными и интересными. Женщина всегда отвечает за подсознательную эмоциональную составляющую, поэтому мне и хотелось добавить этому «мальчишескому» кино женскую ноту».
(про айсберг) «Мы долго вместе со сценаристами выбирали ему имя. В итоге решили связать его с «Бриллиантовой рукой», назвав Семеном Семеновичем. На мой взгляд, эта параллель не очень очевидна: не каждый молодой зритель, к сожалению, поймёт эту отсылку, но всё же надеюсь, что публика её «считает». На площадке, конечно, вместо айсберга были синие экраны. Специалист по CG сообщал, где айсберг находится, какая погода должна быть в кадре в соответствии с предыдущим. Потому что метеоусловия в Мурманске меняются каждые два часа, а бывает, что кадры на стыке снимаешь с промежутком в неделю. Нужно было включать воображение, и в этом был главный вызов при работе с этим «персонажем».
«Мы снимали не историческое кино, которое показывает страну в 1985 году. В приоритете было то, чтобы происходящее воспринималось современным зрителем как актуальное и интересное. Я всегда стараюсь снимать безвременные истории, которые не устаревают, и «Ледокол» не стал исключением… В США различают понятия: «based on a true story» и «inspired by a true story». Для меня это второй случай. «Ледокол» - это картина, сюжет которой был вдохновлен событиями дрейфа 1985 года».
«Нас консультировал Юрий Алексеевич Настеко, который долгие годы был капитаном судна «Михаил Сомов». Он не участвовал в дрейфе 1985 года, но попадал в такие ситуации в 1990-х. Практически каждую сцену он отсматривал и говорил, насколько происходящее достоверно… Было много вещей, которые необходимо более глубоко понимать, чтобы правильно сделать. Например, какие команды даёт капитан, то есть техническая терминология. Также он высказывал своё мнение о поведении людей в подобной ситуации. Иногда мы принимали его советы, а иногда нет, потому что всё равно в некоторых случаях приходится жертвовать реалистичностью в пользу интересной истории».

ПЁТР ФЁДОРОВ:
«Самый трепетный момент - это первый подъём на борт ледокола, который в ближайшие месяцы должен стать твоим братом. Просто важно, чтобы к этому моменту ты уже не боялся этого. Был готов, подкован и одержим желанием пройти до конца. Мой возраст один из самых молодых для капитана, но как сказал Юрий Алексеевич Настеко, который тоже служил капитаном «Сомова» лет 15: «если ты стал капитаном, это значит, что позади огромный опытный путь». Грубо говоря, если тебе 30, внутри ты гораздо старше. Юрий Алексеевич прошёл с нами всю картину, он работал консультантом, его вклад неоценим, спасибо ему… Могу сказать, что любому актёру очень важно иметь возможность приблизиться к профессиональному миру своего героя до того, как начнутся съёмки. Особенно, когда рассказ идёт о людях героических и точных профессий - здесь важно не допускать ошибок. Мне казалось, что важно ещё понять, как в ощущениях сложить само отношение к судну - ведь с одной стороны это мощь и величие огромного корабля, а с другой абсолютно бытовой расклад, ежедневная работа большого коллектива и что важно, совсем не военного характера. Если посмотреть документальные материалы, а они существуют, со стороны может показаться, что по палубе бегают практически хипстеры, такие бородатые парнишки в синих алясках с оранжевой подкладкой, в ушанках и валенках, всё это завораживает. Поэтому опять же интересно не брутализировать тему героизма, а всё-таки рассказать про людей, со своими характерами и конфликтами. Про пацанов кино, грубо говоря. И женщин, которые их ждали».
«Со стороны, конечно, забавно смотреть, как на пришвартованном чуть ли не в центре города корабле какие-то ребята в тёплое время года пытаются изобразить Антарктиду. Но актёрский псих устроен таким образом, что в целом неважно, есть декорация вокруг или нет. Всё равно все твои миры здесь - между тобой и камерой».
«Я надеюсь, что в картине будет та атмосфера, которую задавал Коля Хомерики на площадке, он очень тонкий художник, и мне кажется, это очень интересная и правильная тенденция, когда у руля такого большого фильма авторский сильный режиссёр. Ведь только экшен в голом виде уже давно не интересен, наш мир стал с одной стороны сложнее, что является сильным рефлексом для современного кино, а с другой - всё это ведёт к спросу на простые и пронзительные истории».

ПРЕССА:

«Ледокол», появившийся на экранах в промежутке между «Экипажем» и «Землетрясением», вполне логично позиционируется в качестве «фильма-катастрофы с человеческим лицом» - жанр, очевидно, наиболее востребованный на сегодняшний день. Но если искать абсолютные аналогии, то на ум приходит в первую очередь даже не голливудская классика жанра, а что-то иное, пусть несколько подзабытое, но родное и настоящее… В ситуации с «Ледоколом» Николай Хомерики (чьи предыдущие картины были выдержаны, мягко говоря, в иной тональности) настолько органично, с таким вполне физически ощущаемым удовольствием вжился в образ главного героя «Шапки» Владимира Войновича, писателя о хороших людях Рахлина, что ничего, кроме восторга и умиления, это вызвать не может. Несмотря на масштабы и очевидный драматизм, «Ледокол» кажется фильмом, в первую очередь, невероятно обаятельным и парадоксально-уютным. Причём на самых разных, порой неожиданных и весьма тонких уровнях» (Станислав Ф. Ростоцкий, colta.ru).

«Хомерики от чужого сценария привычно отсекает лишнее, максимально стараясь сделать чужой - и чуждый себе - материал своим. Он пытается выкристаллизовать ситуацию: ледокол застрял нигде, посреди ничего, без вариантов связи с миром; бесконечные коридоры советского корабля, где всё время крутят «Бриллиантовую руку» и играют на гитаре «Время есть, а денег нет» группы «Кино», - всё это и есть целый мир, столь близкий эстетике выпускника французской киношколы Хомерики. Предельно абстрактный, но наполненный до боли конкретными событиями… Конечно, свои идеи Хомерики приходится мешать с нарисованными на компьютере экшен-сценами, конечно, он старается сохранить динамику блокбастера - прятать в многомиллионный русский «Титаник» совсем уж экспериментальное кино было бы слишком радикально. Но, сделав пространство этого блокбастера метафизическим и упаковав в него камерные человеческие истории, он делает по-настоящему умное, цельное и кристально чистое кино про застрявших во льду суровых мужиков» (Анна Сотникова, «Коммерсантъ Weekend»).