Кинотеатр «Орлёнок» Нижний Новгород

ДЕТСТВО ЛИДЕРА
(«The Childhood of a Leader», Великобритания-Франция-Венгрия, 2015)
Режиссер: Брэйди Корбет.
В ролях: Том Свит, Роберт Паттинсон, Беренис Бежо, Лиам Каннингэм, Стэйси Мартин, Иоланда Моро, Софи Кертис, Ребекка Дайан, Скотт Александр Янг, Лука Берковичи, Кэролайн Болтон, Майкл Епп, Джереми Вилер, Жак Буде.
Жанр: историческая фантасмагория.

1918 год. Ещё немного, и фашизм заявит о себе в полный голос. Маленький Прескотт (Свит) живёт с родителями во Франции. Его отец (Каннингэм) работает на правительство США и участвует в разработке Версальского мирного договора. Иногда он играет дома в бильярд с другом семьи вдовцом Чарльзом (Паттинсон), имеющим интересные идеи насчёт имманентности насилия. Мать Прескотта (Бежо) делегировала воспитание собственного сына кухарке (Моро) и приходящей девушке из деревни (Мартин), которая обучает мальчика французскому. Из-за нехватки внимания мальчик быстро превращается в трудного ребёнка. А то, чему Прескотт становится свидетелем, оказывает решающее воздействие на формирование его личности, и на свет появляется монстр, не уступающий в своих тоталитарных амбициях самым известным тиранам ХХ столетия…

Фильм частично основан на реальных детских воспоминаниях многих великих диктаторов ХХ века, а также на рассказе Жан-Поля Сартра.

Американский режиссёр и сценарист «Детства лидера» Брэйди Корбет родился в 1988 году. Начинал творческую карьеру как актёр. Корбет - лицо независимого американского кино, играл у Араки («Загадочная кожа»), Антонио Кампоса («Саймон-убийца»), Ноя Баумбаха («Пока мы молоды»). Его отношения с актуальным европейским кино тоже не случайный флирт, но серьёзный роман: он снимался у Михаэля Ханеке (римейк «Забавных игр»), Ларса фон Триера («Меланхолия»), Оливье Ассайаса («Зильс Мария»). В 2009 году Корбет представил на кинофестивале «Сандэнс» свой режиссёрский и сценарный дебют - короткометражную ленту «Защити себя и меня», удостоенную специального приза жюри. Идея создания «Детства лидера» пришла Корбету одиннадцать лет назад, и он начал писать сценарий, когда ему было 17 лет, но отказался от проекта, потому что решил, что он слишком грандиозный. Корбет вновь взялся за проект лишь в 2013 году, когда норвежский режиссёр Мона Фастволд (ныне – жена Брэйди) предложила закончить его вместе. «Детство лидера» - режиссёрский дебют Корбета в полнометражном кино. В настоящее время он, Фастволд и их двухлетняя дочь Аделаида живут в Нью-Йорке и Париже.

Роль Прескотта сыграл уроженец Лондона девятилетний Том Свит. Корбет отозвался о нём так: «Том самый талантливый юный актёр, которого я когда-либо встречал, и у него просто поразительное чутьё». В данный момент Том снимается в своём втором полнометражном фильме - «Прах на снегу» («Ashes in the Snow») - экранизации романа писательницы Руты Шепетис «Between Shades of Grey» («Среди оттенков серого»), посвящённого депортации литовцев в Сибирь.

Взрослое окружение Прескотта играют Роберт Паттинсон (Седрик Диггори в фильмах про Гарри Поттера и Эдвард Каллен в вампирской саге «Сумерки», а также - «Помни меня», «Воды слонам!», «Милый друг», «Космополис», «Ровер», «Звёздная карта», «Лайф»), Беренис Бежо (за роль в стилизованном под немое кино «Артисте» была удостоена премии «Сезар» и номинирована на множество других наград, включая «Оскар», «Золотой глобус», BAFTA и премию Гильдии киноактеров США), Лиам Каннингэм («Джуд», «Псы-воины», «Ветер, который качает вереск», «Голод», «Битва титанов», однако, прежде всего известен массовому зрителю как сир Давос Сиворт в телесериале «Игра престолов»), Стэйси Мартин (самые известные её роли - в фильмах «Нимфоманка. Части I, II» Ларса фон Триера и «Страшные сказки» Маттео Гарроне).

Ещё одним героем фильма выступает грозная и зловещая музыка Скотта Уокера (последний раз сочинявшего для кино в 2001 году - это была «Пола Икс»), а 35-миллиметровая зернистая плёнка наполняет «Детство лидера» игрой света и тени.

На Венецианском МКФ 2015 года «Детство лидера» удостоено премии Луиджи де Лаурентиса за лучший дебют, а Брэйди Корбет получил приз за лучшую режиссуру в венецианской программе «Горизонты».

БРЭЙДИ КОРБЕТ:
«Десять лет назад я прочёл книгу Маргарет Макмиллан «Париж 1919: Шесть месяцев, изменивших мир» - предельно исчерпывающее изложение событий, приведших к подписанию Версальских соглашений. На тот момент едва миновало два года, как разгорелась война в Ираке, и я в немалой степени рассматривал труд Макмиллан сквозь призму актуального конфликта. Когда я читал об искренних, но малоэффективных миротворческих усилиях Вудро Вильсона в рамках Парижской мирной конференции, более всего меня поразило, насколько мало изменилась внешняя политика США за почти сто лет… Если рассказывать в хронологическом порядке, за книгой Маргарет последовали другие материалы, освещавшие период между двумя мировыми войнами, и постепенно я добрался до подписанного Бенито Муссолини и Адольфом Гитлером Стального пакта, который закрепил военное и политическое сотрудничество между двумя странами и стал документом, официально подтвердившим формирование гитлеровской коалиции. Увидев столь простой итог всех предшествовавших этому событий, я не мог отделаться от тошнотворного ощущения, что история - это мясорубка, которая обречена вечно перемалывать всё новые порции мяса. Позднее мне попала в руки книга, в которой были собраны факты о детстве и отрочестве Муссолини. Моё внимание немедленно привлекло несколько деталей: как, будучи мальчиком, он швырял камни в выходивших после службы из церкви прихожан (до того, как в политических целях стать демонстративным сторонником веры, Муссолини был скандально известен как атеист); как однажды его исключили из школы за то, что он кинулся с ножом на одноклассника; как, несмотря на то, что со временем он превратился в отчаянного ловеласа (при этом во времена своего диктаторства лицемерно обрушивающегося на тех, кто изменяет своим супругам), он, согласно самым разным свидетельствам, был весьма тщеславным и хрупким ребёнком, напоминавшим девочку… Весь этот внутренний конфликт и противоречия настолько сильно занимали меня, что неудивительно, что я начал писать сценарий к «Детству лидера» (название отсылает к новелле Жан-Поля Сартра «Детство хозяина», написанной в 1939 году). Кое-какие сцены я изображал в трансцендентальной традиции Дрейера, Пиала или Брессона. Впрочем, я быстро отказался от этой манеры, опасаясь, что для дебюта мой проект покажется чересчур авангардным и амбициозным. Много лет спустя я познакомился с Моной Фастволд, и мы вместе написали сценарий к её первому фильму «Лунатик». Оказалось, что наши вкусы совпадают и что мы оба тяготеем к разрушению законов жанра и сюжета, чтобы добраться до, не побоюсь этого слова, художественной сути тех историй, что мы рассказываем, и добиться от аудитории эмоционального отклика. Как-то вечером, закончив монтировать её картину, мы сидели и разговаривали, и я поделился с ней некоторыми деталями своего всё ещё незаконченного сценария. Она убедила меня перестать думать о практических моментах - где взять деньги на такой амбициозный проект - и заявила: «Теперь ты обязан его закончить, а я тебе помогу. И точка». Через несколько недель был готов первый драфт сценария, и мы были полны воодушевления. Это было четыре года назад. Тогда ещё не вышла наша первая совместная работа, мы ещё не успели столкнуться с суровой реальностью, и наш с Моной ребёнок тоже ещё не появился на свет. На начальных стадиях работы нашу заявку постоянно отвергали. Проект считался сложным и необычным не только из-за способа подачи материала, но ещё и потому, что это был беспрецедентный случай: никогда прежде не бывало, чтобы американский режиссёр-дебютант оказывался во главе европейской постановки. За эти годы проект претерпел самые разнообразные инкарнации, а в составе его творческой группы перебывали мириады самых разных людей. Мы провели за работой над этим фильмом больше бессонных ночей, чем я в силах сосчитать, но не останавливались - и вот благодаря неустанной поддержке нашей команды каким-то чудесным образом все детали картины наконец сложились в одно целое. Теперь она существует практически в том самом виде, в каком я когда-то представлял её себе десять лет назад, и в котором потом мы с Моной заново воссоздавали её в воображении шесть лет спустя».
«Сюжет фильма представляет собой смешение многочисленных литературных аллюзий и документально подтверждённых исторических событий, которые привели к подписанию злополучного Версальского договора. Действие разворачивается в период между двумя мировыми войнами - в 1918-1939 гг. С самых ранних лет главный герой не просто становится свидетелем событий того времени: он каким-то мистическим образом оказывается напрямую связан с ними, одержимый идеями новой эпохи. Многие из показанных в фильме исторических событий имели место в действительности, в то время как другие были произвольно домыслены. Я был убежден, что, позволяя себе определённые поэтические вольности, мы сумеем лучше осветить различные значимые моменты между ключевыми вехами истории. Как бы то ни было, наша картина не была задумана как урок истории. Она скорее представляет собой туманное собрание небольших, но важных для главного героя эпизодов из его жизни - кусочки головоломки, которые зрителям предстоит собрать воедино лишь для того, чтобы убедиться: некоторых деталей по-прежнему недостаёт. В фильме не дается конкретных объяснений действий нашего героя - только разрозненные намёки. На мой взгляд, это наиболее верное ощущение, часто испытываемое после того, как мы пытаемся воссоздать мысли и поступки наиболее жестоких тиранов последнего столетия. Помимо прочего, с моей точки зрения, фильм повествует о том, как сугубо личные бездумные устремления поглощаются и размываются устремлениями политическими, как легко возникают образования, основанные на иерархическом принципе и стремлении подавлять других; а также о неизбежной абсурдности бюрократии. Мы стремились создать произведение, объединяющее серию эпизодов, которые наводили бы на мысль, что всё в этом мире взаимосвязано, но предоставляли зрителю возможность самостоятельно обнаружить дальнейшие подсказки. Предполагалось, что оно будет строгим по форме, но в то же время будящим в зрителях чувства и размышления, и, конечно, глубоко кинематографичным. Благодаря поддержке моего творческого партнера и союзницы Моны Фастволд, равно как и всей нашей замечательной съёмочной группы, конечный результат полностью оправдал и даже превзошёл наши первоначальные надежды и ожидания».

РОБЕРТ ПАТТИНСОН:
«Я прочитал сценарий очень давно и подумал, что он потрясающий… Я действительно доверился Брэйди. У него исключительное видение - я никогда не встречал в киноиндустрии никого такого чистого в своих намерениях… Думаю, он станет одним из самых значительных людей в мире кино».

ПРЕССА:

«Детство лидера» - реально странный фильм; давно я не был настолько заинтересован и ошеломлён… «Детство лидера» покоряет непредсказуемостью… Кажется, будто смотришь «Омен» или экранизацию готического романа: зловещая магия в каждом кадре. Настоящее открытие - ангелоподобный Том Свит, в подходящем к сладкой фамилии облике которого есть что-то иррационально пугающее… Атмосфера напоминает «Фанни и Александра», досмотрев до конца, справедливо припомнить и «Белую ленту» - эрозия закадровой войны разъедает повседневную жизнь, в диалогах героев Лиама Каннингема и Роберта Паттинсона о человеке в военных условиях слышны мысли Ханны Арендт, на момент действия фильма ещё не сформулированные, а одним из источников Корбет называет рассказ Сартра. И эта ориентированность на Старый Свет с его культурой и фобиями делает фильм ещё более причудливым. Браво, Брэйди, браво!» (Вадим Рутковский, «Сноб»).

«Вместе со своим юным героем Корбет-режиссёр долго плутает в тёмных и холодных коридорах детской субъективности и неудовлетворенного эго; их доходчивой - даже слишком - метафорой становятся ободранные сырые интерьеры старинного неуютного французского дома… В фильме действительно есть ряд лакун, заполнить которые смог бы, возможно, более опытный режиссёр. Но симпатизирующий зритель разглядит в этих пустотах, недоговоренностях и намёках особую прелесть режиссёрской неартикуляции, деликатного умолчания, иногда имеющего энигматический, а иногда - комический эффект… Герой фильма Корбета… максимально закрыт от зрителя, герметичен - мы видим лишь внешние результаты его рефлексий и самоистязаний, приступы неконтролируемой агрессии и изматывающего бешенства. В поле наивных исследований ребёнка - его собственная сексуальность, вопрос существования Бога (ответ отрицательный) и границы власти взрослых… Рассказывая о природе психопатии (во всём виновата буржуазная семья - утверждает Корбет вслед за Ханеке), Корбет как бы перелицовывает фильм Антонио Кампоса «Саймон-убийца», в котором сам же и сыграл, причём едва ли не лучшую свою роль - американского студента, совершившего преступление на сексуальной почве в Париже. Корбет как будто создал своеобразный приквел к истории Кампоса. В начале двадцатого века его Прескотт вырастает в фашистского лидера. А в начале двадцать первого века, когда герои измельчали, Прескотт мог бы стать и Саймоном, забившим подругу-проститутку. Но не будем и слишком серьёзны: в конце концов, на слезинке ребёнка Корбет выстраивает не трагедию, а занимательную историческую фантасмагорию. Почти все действующие лица в этом социальном пастише условны и даже не имеют имён: просто «мать», просто «отец», «учительница» или «пожилой иностранный джентльмен». Молодой режиссёр ироничен в своём восприятии истории, и киногеничность для него важнее всякой исторической правды. Сознательно или бессознательно он наполняет свой фильм множеством не только исторических и общекультурных, но и чисто кинематографических аллюзий» (Наталья Серебрякова, colta.ru).