Бог существует. Он живёт в Брюсселе. Но он совсем не такой, каким мы его представляли. В его семье много говорят о сыне, но очень мало о 10-летней дочери. Однажды Эя восстаёт против отца, сбегает из дома и отправляется в наш мир искать приключения и испытывать терпение своего отца на прочность… Жако Ван Дормель (родился 9 февраля 1957 года) - бельгийский кинорежиссёр, актёр, сценарист, продюсер. Пережив тяжёлую родовую травму и чудом оставшись в живых, всю свою судьбу он принимает как неоправданный и прекрасный дар. Будущий режиссёр начинал карьеру как профессиональный клоун. Учился в Национальной высшей школе сценических искусств и техник массовой коммуникации в Брюсселе, в Национальной высшей школе Луи Люмьера в Париже. С 1980 по 1991 год снимал короткометражки, не надеясь на этом заработать. В 34 года всё-таки дебютировал причудливым «Тото-героем» (1991). Фильм взял «Золотую камеру» за дебют в Каннах, приз зрительских симпатий на МКФ в Локарно, премию «Сезар» за лучший зарубежный фильм, и Ван Дормель стал знаменитым. Следующий фильм – «День восьмой» - он снял лишь пять лет спустя. Опять успех, каннские трофеи для актёров и номинация на «Золотой глобус». «Господин Никто» - первый фильм Ван Дормеля после 15-летнего молчания и его первый англоязычный фильм. Он работал над ним 13 лет, из которых 9 занял собственно съёмочный процесс. Бюджет в 37 миллионов евро оказался совершенно беспрецедентным для бельгийского кинематографа, причём он был одобрен ещё до того, как началась работа над проектом и подписаны контракты с актёрами. В итоге «Господин Никто» был отвергнут Каннским МКФ, в Венеции после триумфального показа разруган критикой и награжден специально учреждённым призом за техническое совершенство художнице-постановщице Сильви Оливе, а у нас стал долгоиграющим хитом российского ограниченного проката, в том числе одним из самых посещаемых фильмов проекта «Настоящее кино» в «Орлёнке». Премьера «Новейшего завета» состоялась на последнем Каннском МКФ в рамках программы «Двухнедельник режиссёров» и после одного из сеансов ему устроили 40-минутную овацию как никакому из конкурсных хитов! Фильм также получил призы зрительских симпатий на МКФ «Биографильм» и Норвежском МКФ, и выдвинут на премию «Оскар» от Бельгии.
«Парадоксальную комедию Ван Дормеля непременно сравнят с «Амели» - и это несправедливо. Якобы изобретенный Жан-Пьером Жене стиль на самом деле открыл именно Ван Дормель, за десяток лет до того, в своем дебюте «Тото-герой», награждённом каннской «Золотой камерой». С тех пор темы каждой ленты этого причудливого режиссёра - бывшего профессионального клоуна и вдохновителя театра, в котором играют люди с синдромом Дауна, - остаются прежними: ребёнок, скрытый в каждом, причудливые повороты судьбы, неразрывная связь жизни со смертью. С самого начала Ван Дормель индифферентен к любым тенденциям, стилям и течениям. Его фильмы стоят и всегда стояли особняком, но противостоять их обаянию при этом способны очень немногие… Однорукая одинокая красавица, одержимый сексом маньяк-интеллектуал, прирождённый убийца с ружьем в кофре, влюблённая в гигантскую цирковую горилла дама (в этой роли сама Катрин Денёв), мечтающий о превращении в девочку мальчик-очкарик и случайно встреченный бомж, записывающий за дочерью Всевышнего новейшее Евангелие, - вот лишь некоторые элементы, из которых складывается этот фильм. Он настолько остроумен и вместе с тем меланхоличен, что велико искушение пересказывать каждую его деталь, открывая один сюжетный поворот за другим. Типун критику на язык… Такие фильмы способны на настоящее чудо: вернуть веру если не в человечество, то хотя бы в способности кинематографа» (Антон Долин, «Афиша. Воздух»). «Главный предмет добродушной сатиры Ван Дормеля - идея патриархального Бога и весь следующий за этим перекос в доминирование, унижение и насилие… Весь фильм - каскад изобретательных гэгов (в городе, населённом курицами, курицы смотрят кино про куриц), никогда не знаешь, что увидишь в следующую секунду; пересказать все гэги невозможно, да и не нужно - их, как и персонажей, здесь десятки, если не сотни… Этот фильм, помимо прочего - ещё и оммаж кинематографу (даже со стороны куриц): здесь много цитат, кадры из «Александра Невского», а линия Денёв кажется потерявшимся сюжетом Марко Феррери, у которого Денёв играла и собаку, и белую женщину, но во вселенной которого ей по странному недоразумению так и не удалось встретиться с обезьяной» (Мария Кувшинова, «Сеанс»). «Новейший завет» Жако ван Дормеля - неполиткорректная, отвязная, дико смешная комедия, захлебывающееся собственной талантливостью фэнтези… Да, Ван Дормель «переписывает» Библию. Согласно его трактовке, первым Господь сотворил не Райский сад, а Брюссель. И апостолов было не 12 (как в хоккейной команде), а 18 (как в команде бейсбольной). Но кем надо быть, чтобы оскорбиться этой талантливой, доброй и совершенно беззлобной сказкой?» (Стас Тыркин, «Комсомольская правда»). «Это хлёсткая пародия на мироустройство, которым заправляет неумный и деспотичный Бог, укрывшийся в бункере, третирующий свою жену и дочь. Десятилетняя Эя вырывается из заточения, предварительно вскрыв отцовский компьютер и оповестив эсэмэсками жителей Брюсселя о дате намеченной каждому смерти. Почти всё остальное в картине столь же остроумно выполнено, как придумана основная сюжетная канва… Грустная шутка завершается апофеозом всеобщего счастья, которое воцаряется на планете с лёгкой женской руки. Видно, цивилизация, где все боги мужского пола, необратимо себя изжила» (Андрей Плахов, «Коммерсантъ»). «Это один из тех фильмов, которые появляются раз в несколько лет чтобы разобрать сердце зрителя по кусочкам и собрать его в новом порядке… «Новейший завет» - универсальное описание где тонко там и рвущегося миропорядка и руководство как противостоять его пакостям без ущерба для души, рассудка и жизни» (Вероника Хлебникова, «Культпросвет»). «В фильме придумка на придумке. Не знаешь, чего ожидать в следующий момент: гэг либо словесную шутку… Сильнее всего взаимопритяжение с «Амели»: любая высказанная мысль или фантазия тут же обретает в «Новейшем завете» мгновенное, чаще всего пародийное, экранное вопрощение: вот как может получиться при реализации! Но сон с танцующей на столе ладонью адресует к «Семейке Аддамс». Пробивание Отцом закрытых дверей топором - к «Сиянию». Лаз через люк стиральной машины, за которым обнаруживается длинный тоннель, - к кроличьей норе из «Алисы». Когда фильм говорит о том, что Отец стал стравливать людей между собой, иллюстрацией служат, в частности, кадры из «Александра Невского» Эйзенштейна. Ну а уж эпизод с гориллой Кинг-Конгом, в котором снялась сама великая Катрин Денёв (её стареющая героиня, одна из новых шести апостолов, давно заброшенная деловым мужем, находит себе нового заботливого мужчину-супруга в цирковой клетке), напоминает о целом ряде фильмов ещё одного неповторимого классика Марко Феррери с той же Денёв, Марчелло Мастроянни и нынешним российским гражданином Депардье: от «Прошай, самец», где обезьяна тоже играла важную роль, до «Суки», где сама Денёв была собакой. Интереснее, однако, то, что фильм не о богах - о людях. Он - оптимистический. Но наполнен печалью по человеческому одиночеству и безысходности человеческой судьбы» (Юрий Гладильщиков, «Forbes»). «Всё, что делает Ван Дормель, определяется одним его свойством. В быту оно бывает и таким, и сяким, и трогательным, и неприятным. Когда же оно приобретает эстетическое измерение, на режиссёре можно ставить крест. Речь идёт о желании понравиться зрителям - не уговорить, не заставить полюбить себя, а подольститься к ним. Это желание выдаёт и режиссёрскую беспомощность, и режиссёрское, скажем так, хитроумие… Ни один вменяемый режиссёр не будет обозначать в фильме все проблемы, будоражащие чувствительность общества. Ни один, кроме Ван Дормеля… Но в том-то и заключен позорный секрет желания понравиться, что ведомый им режиссёр боится рисковать, ставит на повторение того, что уже завоевало сердца зрителей. «Новейший завет» перегружен отсылками к среднеевропейскому набору «фильмов-которые-обязаны-нравиться-иначе-вы-бесчувственные-тупицы». Это не синефильская игра цитатами, складывающимися в оригинальный текст. Не обозначение традиции, наследником которой ощущает себя режиссёр. Не почтительный поклон великим предтечам. Это поведение приказчика из галантереи, у которого слегка помутился разум из-за множества взаимоисключающих пожеланий покупателя. Вследствие помутнения он не предлагает клиенту шарфики или там юбки одну за другой, а напяливает на себя всё, что есть в ассортименте» (Михаил Трофименков, «Коммерсантъ Weekend»). «Новейший завет» - сказка для взрослых и детей, или фильм для «семейного просмотра». Сказка, нисколько не оскорбляющая чувства верующих и тех, кто не верит промоутерским воззваниям перед премьерой для накопления кассы… Режиссёр, чье кино расцветает под воздействием компьютерных трюков, подтвердил свою давнюю роль рыжего клоуна, догадавшегося или пошутившего, что судьба человека предначертана в компе и смс-ках… Похоже, Ван Дормель «отмывает» стереотипы восприятия «высоких искусств» в стиле, технике цирковых аттракционов. Он как бы валяет дурака, ваяя картинки своего «Новейшего завета», который опубликован в этом фильме без текста - в рисунках. Рабы не мы, а персонажи «Новейшего завета» - марионетки, но только до вмешательства девочки-дарительницы и, разумеется, хакерши. Без взлома компьютера, без его перезагрузки (эту манипуляцию совершает добрая мама) не спасти людей от вялой жизни. С другой стороны, - тут режиссёр надевает временно маску белого клоуна - без осознания человеком его смертности (в мгновенных донесениях смс-ок) - человека тоже не образумить» (Зара Абдуллаева, «Искусство кино»). |
 ВПЕРЁД5 - 18 марта  БЕЛЫЙ, БЕЛЫЙ ДЕНЬ19 - 20 марта 
 
Оцените нашу работу       |
