1934 год. На севере СССР неспокойно - хантыйские и ненецкие шаманы не хотят принимать новые традиции. Чтобы примирить две великие культуры - культуру Русского Авангарда и Древнее Язычество - в обскую тайгу отправляются люди искусства: композитор, скульптор, театральный режиссёр, архитектор-конструктивист, кинорежиссёр-примитивист и руководитель отряда - знаменитая «Полина-Революция»… «Ангелы революции» - фильм режиссёра Алексея Федорченко, который также принял участие в написании сценария и выступил в качестве одного из продюсеров. Алексей Федорченко родился в 1966 году в городе Соль-Илецке Оренбургской области. В 1967 году его семья переехала в Свердловск (ныне Екатеринбург), где он и живёт по настоящее время. Федорченко окончил Уральский политехнический институт в Свердловске (был инженером-экономистом оборонного завода) и сценарную мастерскую ВГИКа. Работал ассистентом режиссёра и руководителем продюсерского управления Свердловской киностудии. Его документальный фильм «Давид» удостоен призов международных фестивалей в Любляне и Стокгольме. Федорченко стал известен на весь мир после выхода в 2005 году фильма-мистификации «Первые на Луне», получившего приз за лучший документальный фильм программы «Горизонты» Венецианского кинофестиваля. В 2007 году снял игровой фильм «Железная дорога», а в 2010 году - нашумевший фильм «Овсянки», показанный на большом количестве кинофестивалей и получивший множество призов. Драму «Небесные жёны луговых мари» (2012) Федорченко снял на марийском языке, картина имела хорошую фестивальную судьбу и была удостоена приза им. Г. Горина «За лучший сценарий» (Денису Осокину), приза «За лучшую операторскую работу» (Шандору Беркеши) и диплома Гильдии киноведов и кинокритиков на XXIV открытом российском кинофестивале «Кинотавр» в Сочи. Федорченко также автор нескольких документальных фильмов («Дети Белой могилы», «Банный день», «Ветер Шувгей», «Австралия»), игрового видеофильма «Шошо» (2006), телесериала «Похищение воробья» (2006) и новеллы «Хроноглаз» в киноальманахе «Четвертое измерение» (2011). Награжден медалью «За заслуги перед космонавтикой». Член Европейской киноакадемии. Фильм «Ангелы революции» основан на реальных событиях. В 30-х годах прошлого века, для нормализации отношений с туземцами, в тайге на берегу реки Амня (приток Казыма) была построена Казымская культбаза - оплот советской культуры на севере. Школа, больница, ветеринарный пункт и даже музей. Но туземцы - ханты и лесные ненцы - не приняли новую культуру - их древние боги запретили идти на контакт с русскими. О событиях, которые тогда произошли в казымской тайге, до сих пор местные жители говорят шепотом и называют их не иначе как «Большая Самоедская Война». Хотя Казымское восстание имело большой политический резонанс, в его ходе погибло всего 11 человек - восемь советских представителей и трое хантов. «Ангелы революции» уже второй фильм, вдохновленный Казымскими событиями. В 2009 году Олег Фесенко выпустил приключенческую ленту «Красный лед. Сага о хантах», сильно приукрасившую реальные события. А вот Алексей Федорченко подчеркнул, что «Ангелы революции» - это «мозаика из реальных фактов», в нём «95 процентов документов и пять – фантазии». Например, в биографию одного из персонажей картины включены факты из жизни создателя знаменитой «Симфонии гудков» Арсения Авраамова и руководителя карательной экспедиции против хантов и ненцев Ивана Шишкина. В пламенной речи другого «ангела революции» - архитектора - об организации «огненных похорон» используется полный текст из газеты 1929 года о строительстве первого московского крематория. Полину Шнайдер играет Дарья Екамасова («Игры мотыльков», «Свободное плавание», «Живи и помни», «Жила-была одна баба», «Небесные жёны луговых мари», «Легенда № 17»), в большинстве других ролей заняты артисты екатеринбургского «Коляда-театра». Всех хантов и ненцев в «Ангелах революции» сыграли настоящие ханты и ненцы из тех мест - у многих из них есть родственники, пострадавшие во время восстания. Для съёмок заключительного эпизода картины режиссёр специально нашел «первую девочку советской Югры» Екатерину Обатину, которая родилась в 1934 году и жила в Казыме, где и происходит основное действие картины. «Её не было в сценарии, я её придумал, когда мы ехали в Казым. И мы решили её найти. Оказалось что она жива, она всю жизнь работала учителем русского языка, была участницей хора долгое время. Я ей предложил: давайте камеру поставлю и вы споёте что хотите. Думал, что она споёт песню хантов, а она спела «Песню о тревожной молодости» Пахмутовой. И мы её сняли с первого дубля. Она умерла через три недели после съёмок», - рассказал Федорченко. Оператором-постановщиком «Ангелов революции» стал российский кинооператор венгерского происхождения Шандор Беркеши («Коктебель», «4», «Свободное плавание», «Отрыв», «Сумасшедшая помощь», «Исчезнувшая империя»), с которым Федорченко уже снимал «Четвертое измерение» и «Небесных жен луговых мари». Половина фильма «Ангелы революции» снималась в Казыме, на территории бывшей Казымской (Амнинской) культбазы, именно там, где разворачивались трагические события в начале 30-х годов прошлого века. А половина - в Екатеринбурге и его окрестностях. Премьерный показ «Ангелов революции» состоялся 18 ноября 2014 года на кинофестивале «Тёмные ночи» в Таллине, где фильм был удостоен Спецприза. Российская премьера картины состоялась в рамках конкурсной программы 26-го российского кинофестиваля «Кинотавр», на котором она получила приз «За лучшую режиссуру», а также приз гильдии киноведов и кинокритиков «Слон». Другие награды «Ангелов революции»: специальный приз «Марк Аврелий будущего» IX-го Римского кинофестиваля (Алексею Федорченко); приз за лучший Европейский фильм «Cineuropa» кинофестиваля «Lisbon&Estoril» в Лиссабоне; приз за лучший фильм российской программы 37-го Московского МКФ; ппециальное упоминание жюри Одесского МКФ; приз за лучшую режиссуру Якутского МКФ.
АЛЕКСЕЙ ФЕДОРЧЕНКО:
«Федорченко находится в своих особых отношениях с реальностью… Его творческий метод определяют как «магический неореализм», но с таким же успехом его можно было бы назвать социалистическим сюрреализмом. Трудно сказать, что ближе к истине, касательно фильма, в котором даже декоративные собачки с искусственными крыльями участвуют в пропагандистском шоу. Одним из стилистических предшественников «Ангелов революции» был давний фильм Александра Митты «Гори, гори, моя звезда» - хоть и снятый с другим идеологическим знаком, но тоже посвященный революционному авангарду и тоже близкий стихии лубка, примитивизма, театра масок. Впрочем, у Митты не было тех региональных народных корней, которые питают экранный мир Федорченко… Выйдя на эту золотую жилу, Федорченко стал певцом локальных культур, пока ещё не до конца раздавленных катком глобализации. В этом воспевании нет пафоса, зато есть ностальгия по утраченному и снижающий пафос трагикомизм. Именно в этой тональности снята финальная сцена «Ангелов революции», в которой Катя, первая новорожденная того революционного роддома, ныне глубокая старуха, поёт «Песню о тревожной молодости» Пахмутовой. Это тот случай, когда документальная фактура оправдывает завихрения самой причудливой фантазии» (Андрей Плахов, «Коммерсантъ»). «Миссионеры из Москвы действительно засылались в тундру, на край загадочной цивилизации, где орудовали пером и мечом: пролили немало крови, в том числе и собственной. Но киносеанс, по ходу которого отснятый на заповедном острове фильм проецируется на облака белого дыма над костром, или постройка воздушного шара из звериных шкур, над которым красуется надпись «Наркомнебо», конечно, принадлежат уже к области чистой поэзии. «Ангелы революции» - самый цельный, последовательный, зрелый и гармоничный из фильмов Федорченко: если по какой-то несчастливой случайности вы до сих пор не знакомы с его цельным и своеобразным кинематографом, начинать следует именно отсюда… Тема фильма неразрывно связана с раннесоветским наследием, так активно переосмысляемым в свете событий последнего года, - как к этому ни относись, но в соседней Украине случилось что-то очень похожее на революцию и гражданскую войну. Как подлинный художник, Федорченко не стремится никого заклеймить или оправдать. По-своему прекрасны в своей уверенной жестокости и бескомпромиссности его авангардисты, каждый из которых лелеет свою мечту: от создания симфонии заводских гудков или воздвижения памятника «первому революционеру» Иуде Искариоту до постройки универсальных крематориев по всей территории молодой советской республики. Не менее веской выглядит шаманская правда ханты и ненцев, не желающих расставаться со своими богами и упрямо верящих в то, что те придут на помощь. Прогрессисты и консерваторы, по сути, хотят не политической или экономической власти - и тем и другим необходима монополия на истину, лежащую в фундаменте миропорядка. В отличие от других кинематографических адептов русского лубка - Сергея Овчарова, Петра Луцика или раннего Сергея Сельянова - Федорченко не только любуется русской иррациональной стихией, но и анализирует её, здраво и горько, с нежным, временами почти незаметным юмором» (Антон Долин, «Афиша. Воздух»). «Незаурядная способность писателя Осокина находить и подсвечивать в любой среде - будь то малочисленные северные народы или сообщество столичных модернистов - увлекательный узор балаганной поэзии, вместе с визионерством, чувственностью и музыкальностью Федорченко - по сути сплошь орудия развлечения, причем истинно кинематографического, так как кино скорее происходит от ярмарочного балагана, чем от книги или художественного театра. У Федорченко экзотические сувениры из дальних краев и припасённые исторьетки из ушедших эпох - это, в первую очередь, несвойственные нашей привычной жизни пестрые возбудители, расписанные и выставленные в пристойной художественной композиции дуделки и свистульки, призванные действовать через чувства, а уже потом страшные призраки революционной истории, и совсем уж потом, где-то в корне, — очередные памятники любви, разочарованию и смерти… Пусть Федорченко, наш хэнд-мэйд Гринуэй, не обходится без длиннот и неприятного привкуса любительщины, который неизбежно возникает каждый раз, когда художник приближается к территории ар-брют, он всё равно выдаёт осмысленную историю с началом и концом, сердцем и мозгом, знанием материала и смелостью интерпретации, и если вокруг неё и веет душок аутсайдерства, то это, скорее всего, желание самого автора… На Римском фестивале Федорченко, представившего «Ангелов…», назвали «режиссёром будущего». Мне кажется, всё ровно наоборот. Пока мы все жадно и совершенно бессмысленно вглядываемся в будущее нашей страны и нашего кинопроцесса, кто-то должен оглянуться назад. Федорченко сделал это интересно и своевременно» (Ольга Касьянова, «Сеанс»). «Ангелы Революции» - монтаж всех вообразимых полярностей. Бурлеска с мифологией, притчи с политикой, философии с сюром, условности, вопиющей театральности с историческим фактом… Для Федорченко время - эстетическая категория, он не имитирует эпоху, складывает свой монтаж аттракционов из скоморошества, балаганного театра марионеток, фрагментов фильмов, зарубленной за чрезмерный авангардизм кантаты Прокофьева, а также из эпоса, древних обрядов/заговоров и жгучей иронии. В «Ангелах…» время бурлит, смешивая «слои». Как в страшном сне… Федорченко строит фильм, как его верный соавтор Денис Осокин свои книжки - кирпичики микроновелл складываются в общую переливающуюся смыслами и настроениями мозаику» (Лариса Малюкова, «Новая газета»). «Есть миф о человеке, который всю жизнь провёл среди аборигенов Австралии и ни разу не видел кино. А увидев впервые, испугался: на экране разговаривали головы без туловищ! В таком положении человека, не готового к определённому языку в искусстве, рискуют оказаться те, кто отслеживают каждый опус фон Триера и не следят за эволюцией родных культур. А там уже утвердилось художественное мышление, которое оценили в Варшаве, Париже и Риме, но в России до сих пор считают чем-то вроде местного говора. Его первооткрыватель в театре - Николай Коляда, в кино - Алексей Федорченко. Оба признаны в мире, оба родственны по духу, явно влияют друг на друга, и не случайно в новом фильме Федорченко «Ангелы революции» можно увидеть едва ли не всех ведущих актёров «Коляда-театра». Это театральное кино - обострённо образное и метафоричное, условное и в основе и в деталях, и те, кто проморгал «Коляда-театр» и всё, с ним связанное, будут фильмом озадачены: примут за казус то, что стало языком. Его приметы: умение из любого бытового предмета создать артефакт. Непривычно глубокая связь с древними национальными культурами, бытовавшими на территории России, - от шаманских медитаций до скоморошества. Мифология, сплетённая с реальностью. Отказ от бытоподобия при абсолютном слухе на художественную правду. Герои «Ангелов» говорят языком не просто литературным, но словно воскресшим из мёртвых - так излагали свои мысли-лозунги энтузиасты времен Маяковского и Хлебникова («Мы умерли и пришли за вами» - одна из первых реплик Полины-Революции в исполнении Дарьи Екамасовой). Это кино ритуалов и масок… Воскрешается не облик 30-х, а их дух… Это и впрямь во многом новое кино, альтернативное торжествующему сегодня бытовому реализму, - фантазийное, поэтическое, корнями связанное с той «народной драматургией», лабораторией которой стал Екатеринбург» (Валерий Кичин, «Российская газета»). «Хотя формально фильм Федорченко - цельное повествование, фактически его лента - сумбурная, не особенно связная куча-мала из сюрных сцен, иллюстрирующих разные аспекты авангарда и примитивизма… В картине есть превосходные визуальные находки и неожиданные постановочные ходы, но насколько лучше бы фильм смотрелся, если бы эти находки и ходы не висели в воздухе, а прилагались к полноценным персонажам, которым можно было бы сопереживать, и к захватывающему повествованию, которое «протаскивает» зрителей через двухчасовой фильм! В «Ангелах» же нет ни того, ни другого… Пожалуй, самое неприятное, что можно сказать об «Ангелах революции», заключается в том, что для понимания картины большинству зрителей придётся прочесть интервью Федорченко, в которых он рассказывает о том, что оставил за кадром. Так, оказывается, слово «куль» в хантыйском языке значит «чёрт, демон», а красный цвет ассоциируется со смертью и покойниками. Поэтому трудно было придумать более неудачное название для продвижения советской культуры, чем «Красный культпросвет». Подобные факты, позволяющие оценить всю сложность противостояния русских и хантов, многие режиссёры на месте Федорченко постарались бы использовать в картине, чтобы она говорила сама за себя и не требовала пояснений постановщика. Уралец же избрал иной путь - и создал, бесспорно, неожиданный и необычный, но при этом невнятный и тягомотный арт-фильм, упустивший возможность не просто наметить тему отношений хантов и русских, а всесторонне её раскрыть» (Борис Иванов, film.ru). «Ангелы революции» - лучший отечественный фильм со времен «Морфия» и «Кочегара» Алексея Балабанова. А ещё - лучший наш и один из лучших в мире фильмов о революции. Констатировать эту радость просто. Объяснить, как придуманы «Ангелы», в чём их идея, тоже можно. Гораздо сложнее - или невозможно - объяснить, как эта идея воплотилась в экранные галлюцинации… Великое кино о революции - оно ведь обычно о чём. Или о человеческой лаве, о коллективном теле, убиваемом, но не умирающем («Броненосец «Потёмкин» или «Битва за Алжир»). Или о том, как энтузиазм переходит в остервенение, страсть построить будущее «здесь и сейчас», в хмурой крестьянской стране, приводит к тупой бойне («В огне брода нет»). Но фильма о революции, начинающегося со слов «Енотики! Енотики!», быть не может никак. Нежность кажется неуместной в разговоре о революции. Однако же вот фильм, сделанный с нежностью к революции… В концентрации гениев-утопистов в годы революции было что-то нечеловеческое. Алексей Лосев, говоря о гениях Ренессанса, употреблял термин «титанизм»: он уместен и тут. Но ангелы - не столько титаны, сколько дети. И пространство они не ломают. Пространство - вот загадка фильма. Оно ненавязчиво, но радикально изменчиво, оно словно лепит само себя, как из пластилина. Разговор, начавшийся в одном измерении, может продолжиться в совсем ином. Кажется, что в фильме вообще ни одна сущность не имеет завершенной формы. Наверное, такое движение пространственных пластов - главная, обобщающая метафора революции, не подчиняющейся даже ангелам, не то что людям» (Михаил Трофименков, «Коммерсантъ Weekend»). |
 ВПЕРЁД5 - 18 марта  БЕЛЫЙ, БЕЛЫЙ ДЕНЬ19 - 20 марта 
 
Оцените нашу работу       |
