Кинотеатр «Орлёнок» Нижний Новгород

ПЛЕМЯ
(Украина-Нидерланды, 2014)
Режиссёр: Мирослав Слабошпицкий.
В ролях: Григорий Фесенко, Яна Новикова, Роза Бабий, Александр Дзядевич, Ярослав Билецкий, Иван Тишко, Александр Осадчий, Александр Сидельников, Александр Паниван, Кирилл Кошик.
Жанр: драма.

Подросток-старшеклассник Сергей приезжает в специализированный интернат для глухонемых детей. Реальная власть в заведении принадлежит криминальной организации, состоящей из старших учеников. Они быстро берут крепкого парня в оборот, и Сергей пытается занять своё место в иерархии школы. Вскоре он начинает участвовать в ограблениях, а затем становится сутенером. Но когда Сергей влюбляется в Анну, одну из наложниц Смотрящего, ему приходится нарушить неписанные законы своего Племени…

«Племя» - фильм на жестовом языке без субтитров, без музыкального сопровождения. Бюджет картины - $1 300 000. Проект финансировали Госкино Украины, Фонд Хуберта Белса (создан Роттердамским МКФ для поддержки талантливых кинематографистов из развивающихся стран) и Фонд Рината Ахметова.

Создатель фильма - украинский кинорежиссёр и сценарист Мирослав Слабошпицкий родился в 1974 году в семье украинского писателя и литературоведа Михаила Слабошпицкого. Окончил Киевский национальный университет театра, кино и телевидения имени И. К. Карпенко-Карого по специальности «режиссёр кино и телевидения». Был репортёром криминальной хроники, писал сценарии для кино и телевидения, работал на киностудии им. Довженко. В 2002 году из-за конфликтной ситуации уехал в Санкт-Петербург, где работал сценаристом и вторым режиссёром над рядом проектов. Дебютный короткометражный фильм «Инцидент» участвовал в конкурсных программах 27 фестивалей в 17 странах мира и получил приз на кинофестивале в Алгарви (Португалия). В феврале 2009 года второй короткометражный фильм Слабошпицкого «Диагноз» попал в конкурс Берлинского МКФ (в то время - первый украинский фильм на Берлинале за семь лет), а в 2010 году и ещё одна короткометражная работа Мирослава («Глухота») оказалась в программе Берлинале. В августе 2012 года 23-минутный фильм Слабошпицкого «Ядерные отходы», снятый в рамках проекта «Украина, goodbye», получил «Серебряного леопарда» в программе «Леопард будущего» МКФ в Локарно. Идея «Племени» - полнометражного дебюта Мирослава Слабошпицкого – в какой-то мере родилась из его собственной короткометражки «Глухота». Вскоре после начала работы над сценарием «Племени» режиссёр получил поддержку фонда Роттердамского фестиваля – «Hubert Bals Fund», а после окончания сценарной работы проект был поддержан фондом Рината Ахметова (на эти деньги делался кастинг, освоение локаций).

Немалую организационную помощь картине оказал культурный центр Общества глухих, где, например, во время подготовительного периода два-три раза в месяц проводились кастинги глухих и слабослышащих непрофессиональных актёров. География кастинга была обширной. На роли пробовались претенденты со всей Украины, а также из Гомеля, Рязани, Тольятти, Краснодара.

Съёмки «Племени» проходили в интернатах Киева и Киевской области. Несколько сцен отсняли во Львове, хотя сам город в фильме не показан.

На Каннском МКФ 2014 года «Племя» получило три награды (из четырёх возможных) в параллельной программе «Неделя критики»: Гран-при, премию «Откровение» и грант от фонда «Gan». Таким образом, фильм стал единственным, который за 53-летнюю историю «Недели критики» получил такое количество наград. Из других многочисленных кинопобед «Племени» можно выделить: Гран-при и спецприз журнала «Сеанс» на VIII МКФ им. Андрея Тарковского «Зеркало» (Иваново), приз лучшему фильму на 19-м Миланском МКФ, приз «Сазерленд Трофи» Лондонского МКФ за сильный режиссёрский дебют, Гран-при польского кинофестиваля «Tofifest» с формулировкой «Яркая работа и крик в бессловесности против нечеловеческого отношения», награда престижного кинофестиваля AFI FEST в Лос-Анджелесе с пояснением «признание экстраординарного способа визуализации повествовательной формы в фильме», Гран-при МКФ «Листопад» в Минске, премия в номинации «Европейское открытие» от Европейской киноакадемии.

Фильм «Племя» продан для проката уже в 35 стран (Франция, Дания, Япония, Нидерланды США, Новая Зеландия…). Каждый покупатель-дистрибьютор подписывает контракт, в котором есть пункт - отсутствие закадрового голоса и субтитров являются артистическим решением. Дистрибьютор принимает на себя обязательство ни в коем случае не пытаться озвучивать или субтитрировать картину.

МИРОСЛАВ СЛАБОШПИЦКИЙ:
«Моя школа, в которой я учился до 8-го класса (по новому - до 9-го) и которую снял в роли школы-интерната в фильме, находится через дорогу от интерната для глухих… Пока я учился, мы часто с ними дрались, и я видел, как они общаются, - меня это завораживало».
«Я снял короткометражный фильм «Глухота», и у меня, соответственно, были знакомства в мире глухих. Было много встреч и разговоров с ними. У меня одним из консультантов был пенсионер. Он, естественно, разговаривал с теми, кто готов был его слушать, а таких было немного. А я был как раз из тех, кто готов. Он до пенсии был директором школы-интерната. Какими-то вещами он обогатил сценарий, какие-то идеи были инспирированы им. Я всегда отвечаю журналистам, что события в такой последовательности и с такими людьми, как показано в фильме, никогда нигде не происходили, но все события, показанные в картине, базируются на реальных историях».
«Сначала была долгая история с Романом Балаяном. Собственно, это была причина моей эмиграции из Украины, потому что я в 2000 году должен был делать фильм о глухих по сценарию, который был не мой - не я написал. Балаян вместе с Госкино Украины меня оттёрли, и он сделал картину «Ночь светла»… Там слепоглухонемые, они дактилем общаются. Я не видел картину до сих пор. Я понял тогда, что в бизнесе такое бывает».
«У всех, особенно у хипстеров, которые сталкиваются с глухими, первая мысль: я выучу язык. Но мало кто доходит до конца, потому что это невероятно сложно. Я знаю несколько жестов, в основном - ругательства. И «пожалуйста», «спасибо». Мы работали всё время с переводчиком. Без него было бы сложно. У меня был выбор: либо снимать фильм, либо учить язык жестов».
«Мы собрали нашу банду, и актёры учили с листа. Сценарий никому не выдавался. Человек приехал, получил сцену, выучил, лист забирается, после съёмки уничтожается».
«Есть международный язык жестов, но и жестовые языки разные - как есть русский, немецкий и так далее. Газета «Фигаро», например, сделала очень милый эксперимент: когда фильм выходил во Франции, они отправили на показ писательницу по фамилии, по-моему, Пулен, которая очень популярна во Франции. Она дочь глухих родителей и, соответственно, знает французский жестовый язык. Она посмотрела фильм и написала ревью, где сказала, что ей было понятно примерно 20%. А у глухих, которые знают вот этот язык жестов, были забавные претензии. Ну, не забавные, а такие, каких я не ожидал. В некоторых местах темно - нельзя понять, что говорят. Я делал когда-то короткометражный фильм «Глухота», который, собственно говоря, послужил прологом к «Племени», там был момент с очень дальним планом, про него говорили, что «люди стоят очень далеко, не видно, о чём они разговаривают».
«Секс - это, естественно, имитация, там ничего такого не было. Гришу мотивировать не надо было. Он уличный пацан. Что он в фильме делает? Дерётся, бегает, трахает тёлку. Все это проявления крутизны. Я когда в первый раз к нему с этим подошёл, узнать, как он отреагирует, он сказал, что ему, в общем, всё равно, смотрите, как Яна отреагирует. С Яной, естественно, была целая история: у неё парень, парень был против, вдобавок она ещё не очень представляла себе, что это такое, потому что всё выглядит странно - порно какое-то, не порно. Мы проводили ликбез, показывали ей кучу фильмов - «Девять песен» и так далее. Мы ей показали «Жизнь Адель», и она влюбилась в актрису, которая играла Адель. И это её более-менее убедило. Самое смешное, что она потом с настоящей Адель познакомилась».
«Яна Новикова из всей компании была больше всего заточена на актёрство. Она именно хотела и хочет быть актрисой - это её мечта. Когда мы в Белоруссии получили приз, я немного бухтел, что фестиваль не придумал для Яны какого-нибудь, как шутят, прекрасного клочка бумаги. Потому что я считаю, что она, наверно, самая известная белорусская актриса на сегодняшний день. Мне кажется, это правда. С Яной в этом смысле всё хорошо. Хорошо объехать мир в юности. Она знакома с Ким Ки Дуком, у неё агент французский, праздновала день рождения в настоящем Голливуде. А насколько оно сложится по-настоящему, трудно сказать».

ПРЕССА:

«Очень скоро после начала «Племени», лишённого субтитров, закадрового голоса, забываешь о том, что не понимаешь язык жестов. И не потому, что это «балет». Или любезный (не всем критикам) немой выпендрёж, без которого молодым режиссёрам трудно выйти на фестивальный рынок. Слабошпицкий пренебрёг этими унизительными правилами выживания. Для него и зрителей «Племени» язык жестов - такой же язык, как французский, португальский, но - тут нужна пауза - не нуждающийся в переводчике. Потому что дело не в языке. Даже в столь экзотическом. Законы, ритуалы, чувства, действия героев украинского «Племени» знакомы не понаслышке каждому представителю неущербных в физическом смысле племён. Коммуникация с конкретным «Племенем» происходит по другим каналам. Универсальный и внятный язык Слабошпицкого объединяет всех жителей «всемирной деревни». Конечно, это «язык кино»… Это камерный фильм. Он пронимает потому, что режиссёр не страдает манией социально-культурных обобщений, не озабочен типизацией характеров - хоть глухих, хоть болтливых, насобачившихся рассуждать и взращённых школой жизни на Украине, в России или Беларуси… «Племя» - жест автора, не зачарованного словоблудием» (Зара Абдуллаева, «Искусство кино»).

«Это сообщество унаследовало все пороки обычного людского социума. В этом сообществе, явно не раз обжёгшись, рассчитывают только на своих… Соответственно, если кого-то не устраивают порядки этого племени, вырваться ему в стократ тяжелее, чем обычному человеку из привычного общества. Потому что вырываться собственно некуда, окружающий мир - чужой… Мирослав Слабошпицкий сделал фильм про жизнь одного из меньшинств без малейшего намёка на требуемую в таких случаях политкорректность» (Юрий Гладильщиков, «Forbes»).

«А какое общество изображено в «Племени»? Как только об этом задумываешься, сразу понимаешь, почему фильм можно было снять так, как он снят, и почему эта картина не имеет никакого (ну, почти никакого…) отношения к глухонемым. Ларчик просто открывается - это кино об Украине! И это такая «чернуха», рядом с которой «Левиафан» кажется диснеевской комедией… Есть ли в «Племени» что-то ещё, кроме гнетущей безнадёжности и повседневной жути? Нет. Бывший репортёр криминальной хроники Слабошпицкий снял безукоризненно мрачное кино с великолепно выстроенными кадрами, каждый из которых работает на идею картины: «Здесь жизни нет»… В мощи, выразительности, бескомпромиссности и безжалостности по отношению к героям и зрителям «Племени» не откажешь. Это кино-пытка - из тех, что обожают киноманы с артхаусной жилкой. Но всё равно жаль, что лента использует глухонемых актёров для политической аллегории, а не для повествования, которое бы не сводило её персонажей к голодным зверям, дерущимся в заброшенном зоопарке» (Борис Иванов, Film.ru).

«Сразу нужно отметить, что в картине нет ни одного намёка на украинские события последних месяцев, но параллель между «Племенем» и происходящем на Майдане, в Одессе, Луганске, Славянске просматривается легко. Тот же нарастающий градус ненависти, преодоление невидимой черты, за которой нет места морали и нормальным человеческим чувствам, жестокость, которая сначала шокирует, а потом становится нормой для тех, кто находится внутри периметра… Режиссёр сумел добиться нужного эффекта: внутреннее эмоциональное напряжение в картине такое, что зрители постепенно забывают, что герои - инвалиды. И вспоминают об этом, только когда камера акцентирует на этом нюансе внимание» (Анастасия Рогова, «Российская газета»).