Юному Алехандро непросто живётся в небольшом чилийском городке на краю пустыни. Его жестокий отец, поклонник Сталина, постоянно требует от десятилетнего сына проявления мужественности, смелости и ответственности. Еврейское происхождение постоянно приводит к конфликтам, окружающие жители городка с настороженностью относятся к семье революционно настроенного русского эмигранта. Но детство невозможно оградить рамками школы и дома - Алехандро постигает мир, как умеет: через уличных калек, через бродягу, вещающего о религии, через любящую мать и суровых ровесников. Мир огромен, и успеть в нём хочется всё... Это первый за 23 года фильм Алехадро Ходоровского, которого мало с кем можно сравнить по масштабу личности: он легендарный режиссёр, актёр, продюсер, композитор, драматург, мим, писатель, художник, автор комиксов и психотерапевт. Алехандро Ходоровский родился в 1929 году в небольшом чилийском городке Токопилья на краю пустыни в семье еврейских иммигрантов из Российской империи. В возрасте 23 лет Алехандро покидает Чили. В 1962 году вместе с Фернандо Аррабалем и Роланом Топором основывает постсюрреалистическое движение «Паника» (название происходит от имени древнегреческого бога Пана). Своими тремя началами оно провозгласило ужас, юмор и одновременность. Карьеру режиссёра Ходоровский начинает в Мексике, сняв в 1967 году фильм «Фандо и Лис» по одноимённой пьесе Аррабаля. Показ картины на фестивале в Акапулько спровоцировал беспорядки, режиссёру пришлось сбежать с него, спасаясь от разъярённых зрителей. Второй фильм Ходоровского, сюрреалистический вестерн «Крот», был снят в 1970 году. «Крот» принёс своему автору мировую известность. Аллен Кляйн, продюсер Джона Леннона предложил финансировать следующий проект режиссёра, фильм «Священная гора», снятый в 1973-м. После этого Ходоровский довольно долго ничего не снимал. Переехав в Париж, он работает в труппе Марселя Марсо. Затем более пяти лет он готовит свой самый большой проект - экранизацию романа Фрэнка Герберта «Дюна». Ходоровский приглашает участвовать в фильме Орсона Уэллса и Сальвадора Дали. Над художественным оформлением работает французский художник Жан «Мёбиус» Жиро, над декорациями - Ханс Рудольф Гигер, над музыкой – «Pink Floyd». Однако из-за постоянных переносов начала съёмок и «недостаточно голливудской» концепции (по свидетельству режиссёра) продюсеры отказались от проекта. После отмены этой работы некоторые идеи и визуальные концепции были использованы при съёмках лукасовских «Звёздных войн» и «Чужого». В 1989 году после длительного перерыва Ходоровский возвращается к работе в кино и снимает в Мексике фильм «Святая кровь». Над сценарием к нему он работал 6 лет. В 1990 году ради заработка он снимает коммерческий фильм с участием Питера О’Тула и Омара Шарифа - «Похититель радуги», считающийся провальным. В 2000 году Ходоровский получил премию Джека Смита за вклад в кинематограф на чикагском фестивале андерграундного кино. В 2007 году бельгийский театр «Пуан Зеро» поставил написанную специально для него Ходоровским пьесу «Школа чревовещателей», которая имела скандальный, как и всё творчество Ходоровского, успех в Европе. На русском языке выходили его книги: «Альбина и мужчины-псы» (2004), «Плотоядное томление пустоты» (2005), «Попугай с семью языками» (2006), «Сокровище тени» (2006). Алехандро Ходоровский прославился не только своими сюрреалистичными фильмами, часто повергающими зрителей в настоящий шок, он - спиритуалист, придерживающийся течений нью-эйдж и дзэн, и один из ведущих мировых исследователей Таро. С конца 1990-х годов он уделял большое внимание разработке психотерапевтической методики под названием «Психомагия», нацеленной на излечение от психологических травм, полученных на ранних стадиях жизни. При её разработке Алехандро опирался на собственные воспоминания о детстве. Алехандро Ходоровский снимал «Танец реальности» (бюджет - $3 000 000) в родном городке Токопилья, где мало что изменилось с 1930-х годов. Летом 2011 года он встретился с местными жителями и рассказал им о своём видении фильма. Съёмки начались летом 2012 года. Дом Ходоровского не сохранился, поэтому режиссёр воссоздал его для съёмок, а затем передал городу. В «Танце реальности» снимались непрофессиональные актёры и сыновья режиссёра Бронтис, Адан и Аксель. Алехандро Ходоровский появился в роли самого себя. В 2013 году «Танец реальности» был включён в программу «Двухнедельник режиссёров» 66-го МКФ в Канне, где и состоялась мировая премьера картины Ходоровского. Зрители приветствовали возвращение постановщика стоя и длительными аплодисментами. Осенью того же года Алехандро Ходоровский получил за «Танец реальности» премию на МКФ «Film fra Sor» («Фильмы с Юга») в Осло. В 2014 году «Танец реальности» показали на Московском международном кинофестивале.
«Танец реальности» сложно аргументированно подвергать разбору, как и за обычным танцем, за ним очарованно следишь ровно до тех пор, пока не утихнут последние звуки сопровождающей музыки, и лишь затем приходишь в себя, чтобы задаться вопросами: как, зачем, почему, откуда? По большому счету у картины нет внятного сюжета, это некоторое описание воспоминаний детства Алехандро Ходоровского, которое он провел на рубеже 30-40-х годов в чилийском городке Токопилья. Воспоминания эти часто не связаны между собой напрямую, они отличаются яркостью, длительностью, глубиной подробностей. Многие из них переполнены вымыслом, а в какие-то добавлены детские страхи и беспокойства. Больше всего это похоже на сборник «Денискины рассказы» Драгунского или короткие произведения Носова, через которые прошли нынешние 30-40-летние россияне. Вроде бы простые истории, набор воспоминаний о любимых ботинках, о поездке с отцом на пожар, о появлении в городе цирка, чумных беженцев или фашистов, но показанные с детской непосредственностью (это в 85 лет-то!). Как и положено детским рассказам, «Танец» переполнен сюрреализмом, необычной сатирой, демонстрирующей, что наши взрослые проблемы глазами детей выглядят иногда невероятно смешно. Всё в картине приукрашено, всему добавлена повышенная яркость, каждому эпизоду придан дополнительный заряд энергии… Возможно, без специальной подготовки смотреть это непросто. Некоторые сцены шокируют, некоторые вызывают возмущение и желание дискутировать, некоторые оставляют острую потребность пересмотреть эпизод ещё раз, чтобы разобраться в произошедшем, но одно в «Танце реальности» безусловно - Гений снова оказался выше остального, весьма приземлённого человечества. Его реальность танцует, в то время как наша зачастую еле передвигает ноги от колыбели до могилы» (Евгений Ухов, Film.ru). «Мир, преображенный безудержной фантазией Ходоровского, населяют карлики, инвалиды, человеческие обрубки всех мастей, люди в масках. Прилепленная на костюм звезда здесь легко может заползти в рот, а от чумы вылечивают уринотерапией, почти как в программе другого Малахова. Ходоровскому решительно наплевать, что сюрреализм уже давно «не носят». Это чей-то, вымученный и высосанный из пальца не носят, а его, нутряной и доподлинный, выстраданный долгими годами работы и простоев, носят и ещё долго будут носить» (Стас Тыркин, «Комсомольская правда»). «Почему столь выдающуюся во всех смыслах картину, как «Танец реальности», не поставили в конкурс, а взяли в параллельную программу «Двухнедельник режиссёров»? Возможно, 84-летний Алехандро Ходоровский, снявший всего семь фильмов за 45 лет, не захотел ни с кем соревноваться? А может, его сочли недостойным конкурировать с такими гигантами современной режиссуры, как Джеймс Грей, Такаси Миике и Валерия Бруни-Тедески? Скорее всего, главную роль сыграли интересы кинобизнеса, которые - это видно по прямым и косвенным признакам - всё больше управляют политикой Каннского фестиваля. Впрочем, «Танец реальности» - это чисто режиссёрское кино, и в программу «Двухнедельника» оно вписалось совершенно естественно. Было, конечно, опасение, что возраст и длительный простой могут сыграть даже с гением злую шутку. К тому же жанр «я вспоминаю...» в чистом виде коварен: кроме «Амаркорда», в нём почти не наблюдается удач. Феллини, кстати, было 53 года, когда он выпустил эту картину, но по буйству фантазии он бы мог позавидовать Ходоровскому» (Андрей Плахов, «Коммерсантъ»). «Строго говоря, это фильм, каких не бывает, - два часа концентрированного безумия, чёрного юмора, реальных - и от этого совсем уж неправдоподобных - событий загримированы в цвета латиноамериканского магического реализма. Строго говоря, мало кому удаётся достойно изобразить на экране путешествие по волнам своей памяти. Для этого надо быть по меньшей мере Феллини. Или, как выяснилось, Алехандро Ходоровским… «Танец реальности» - тот редкий случай, когда смотреть на пересказанную на глубоко личном, уникальном языке авторскую рефлексию - чистое счастье» (Анна Сотникова, «Коммерсантъ Weekend»). «Это действительно танец. Камера часто движется по кругу… Это цирк со злыми клоунами, карликами, рукотворными спецэффектами и карнавалом метафор. Здесь всё преувеличено, гомерично, ужасное соседствует со смешным и трогательным, память будит демонов подсознания, личного и коллективного… Мир, «оплетённый паутиной страдания и наслаждения», как говорит в начале фильма автор, предстает в бесконечной травестии, примеряя как платья мужское и женское, идеологии и перверсии, боль и удовольствие, жизнь и смерть. Это и есть танец реальности, которая, по Ходоровскому, иллюзорна, но вряд ли в строго буддийском смысле. Просто она поддаётся пересозданию силой воображения… Но главный фокус всё-таки не в том, как Ходоровский прорабатывает личную и коллективную травмы, а в том, как властно подчиняет время воображению. Как бережно берёт самого себя, маленького, за руку и ведёт через длинную жизнь, уместившуюся между несколькими взмахами ресниц. И учит ничего не бояться» (Олег Зинцов, «Ведомости»). «Танец», наверное, может считаться самым доступным, даже в некотором смысле народным из фильмов чилийца: амбивалентность его прежних работ здесь уже уведена в элементы декора и стиля. К последним относится и неутомимый закадровый голос, добавляющий всему происходящему в кадре ещё одну ироничную грань. Визуальные откровения здесь сведены до прикладной функции, что позволило некоторым адептам раннего творчества Ходоровского разругать «Танец реальности» за поверхностность. Но понять режиссёра при этом куда проще, чем его критиков: та самая реальность, о переменчивости которой он здесь и говорит, в самом деле изменилась. Сюрреализм «Крота», домотканая психоделика «Священной горы» и протопостмодернизм «Святой крови» мертвы, а Ходоровский, по-прежнему полный заразительной юношеской лихости, как автор - нет. И как бы он ни кокетничал, сажая себя на лодку, отправляющуюся будто бы прямиком в забвение, этот путь ему предстоит преодолеть ещё очень не скоро. «Танец реальности» - убедительное, достойное тому доказательство» (Денис Рузаев, «РБК Стиль»). «Фильм, что называется, по факту - событие года, значительнейшее из возможных. Это не просто возвращение одного из главных авторов двадцатого века в режиссуру после двадцати лет молчания. Это примерно как если бы Сэлинджер незадолго до смерти опубликовал новый роман - пробуждение мамонта в мире карликов. Но дело, конечно, не только в масштабе - «отсидевшись в тылу», Ходоровский тем временем впитал в себя вообще всё главное, что произошло в кино за время его отсутствия. И показал класс - как с этим обходиться. Новая визуальность, говорите? Нате, получите - кричащие краски, Гоген от зависти удавится. Нарратив? Вуаля - режиссёр регулярно является на экран, чтобы прокомментировать происходящее. Документальность? Пожалуйста - Ходоровский снимает свою подробнейшую автобиографию. Ну и, наконец, помимо авторитетности фигуры и чуткости к тенденции, здесь есть ещё кое-что, явление чего действительно - событие. Фантастическая, вернее слова не найти, борзость - в лучшем смысле. От такой режиссёрской смелости все попросту отвыкли» (Иван Чувиляев, «Art1»). |
 ВПЕРЁД5 - 18 марта  БЕЛЫЙ, БЕЛЫЙ ДЕНЬ19 - 20 марта 
 
Оцените нашу работу       |
