Нико - кинорежиссёр, художник-бунтарь, не желающий принимать в расчет примитивные идеологические установки власть предержащих. Цензурные ограничения вынуждают Нико покинуть Грузию. Он оказывается в свободной демократической европейской стране и, по иронии судьбы, попадает из огня в полымя: здесь всемогущие продюсеры уверены, что искусство всегда должно приносить прибыль… Отар Иоселиани родился 2 февраля 1934 года в Тбилиси. Учился на механико-математическом факультете МГУ. В 1965 году окончил режиссерский факультет ВГИКа (мастерская А. Довженко). В 1962 году поставил короткометражную ленту «Апрель», а в 1964 году снял документальный фильм «Чугун». Первой полнометражной картиной Иоселиани стал «Листопад» (1966), удостоенный в Каннах приза ФИПРЕССИ и приза Жоржа Садуля за лучший дебют. В 70-е годы Иоселиани снял фильмы «Жил певчий дрозд» (1970) и «Пастораль» (1975, приз ФИПРЕССИ на МКФ в Берлине в 1981 году). С начала 1980-х годов режиссёр работает во Франции: «Фавориты луны» (1984, специальный приз жюри МКФ в Венеции), «И стал свет» (1989, специальный приз жюри МКФ в Венеции), «Охота на бабочек» (1992), «Разбойники. Глава VII» (1996, специальный приз жюри МКФ в Венеции), «Истина в вине» (1999), «Утро понедельника» (2001, приз «Серебряный медведь» Берлинского МКФ), «Сады осенью» (2006). Съёмки проекта под названием «Дилетанты», ставшего потом «Шантрапой», проходили и на родной, и на приёмной родине Отара Иоселиани. Представленные в картине фрагменты из фильмов главного героя - это отрывки из студенческой картины Отара Иоселиани «Цветы» (1959), а также неиспользованные материалы одного из его парижских фильмов. Одного из французских продюсеров в «Шантрапе» (красные носки, лиловая рубашка, желтый пиджак) играет Пьер Эте, 82-летний великий французский клоун, иллюзионист, человек, придумывавший гэги для Жака Тати и сыгравший руки карманника в «Карманнике» (1959) Робера Брессона, наследник по прямой Бастера Китона и Чарли Чаплина, создатель Национальной цирковой школы, кинорежиссёр, поставивший всего семь фильмов за полвека (Иоселиани: «Он комик, чудный комик, владеет мастерством, пластикой, не знаменит. Он снимал в молодости дивные картины, и они практически пролежали в подвалах 40 лет. Сейчас были отреставрированы, но оказались уже никому не нужны»). В «Шантрапе» в одной из сцен появляется философ Александр Пятигорский. У него должна была быть целая роль, но после съёмок всего одного эпизода он уехал в Лондон, должен был вернуться, чтобы продолжить сниматься, но умер. В картине можно увидеть не столько профессиональных актёров (например, Бюль Ожье - любимая актриса Бунюэля), сколько «дилетантов» в этой профессии. Так, грузинский врач Дато Вирсаладзе - в фильме важный деятель Госкино, вальяжную гэбэшно-дипломатическую братию представляют светские советские вольнодумцы Юрий Рост и Юлиан Панич, а роли акул капиталистического кинопроизводства идеально удаются замечательным французским критикам и историкам кино, сценаристам и интеллектуалам Бернару Эйзеншицу и Паскалю Боницеру. Премьера фильма «Шантрапа» состоялась на Каннском кинофестивале в 2010 году. Фильм удостоен специального приза жюри на МКФ в Мар-дель-Плата-2010, специального приза на 23-й панораме Европейского кино-2010 и приза Отару Иоселиани за вклад в кинематограф на МКФ в Малатье-2010.
«Добро пожаловать в причудливый, сокровенный мир Отара Иоселиани. Сюда допускаются лишь те, кто разделяют его неутолимую жажду к крепкому алкоголю, его ироническое отношение к окружающему миру и его безмерную симпатию к человеческой расе, несмотря на её бесчисленные недостатки» (Дэн Файнару, «Screen Daily»). «Самый знаменитый фильм Иоселиани «Жил певчий дрозд» был посвящён людям, которым удаётся оставить след в жизни, превратив её в искусство. Их Иоселиани боготворит, а те, кто занимается искусством профессионально и при этом сохраняют искренность - это чаще всего изгои, беженцы, «шантрапа». Их режиссёр тоже понимает как никто, и именно им посвящена картина» (Андрей Плахов, «Коммерсантъ –Weekend»). «В «Фаворитах луны», первом французском фильме Отара Иоселиани, мотивы и стилистику которого он с тех пор более или менее удачно варьирует, главными героями были сервиз и картина, неумолимо уменьшавшиеся в размерах, переходя из рук в руки. В «Шантрапе» такой вещью оказывается молодой режиссёр Нико, переходящий из рук запрещающей его фильм советской номенклатуры в руки ещё более безжалостных французских продюсеров… Отар Иоселиани давно не скрывает своего отношения к людям, как к вредным насекомым, способным лишь портить то, что создано не ими. Он нашел наиболее адекватную такому отношению эстетику: фильмы выстраиваются, как череда живых картин, словно разыгранных марионетками» (Михаил Трофименков, «Коммерсантъ»). «Легче легкого обвинить Иоселиани в усталости, в схематизме, в поверхностном, а то и небрежном предъявлении сюжета о бескомпромиссном auteur'e. Иначе говоря, сюжета почти комиксового и потому лишенного драматизма или сарказма, зато утеплённого милыми подробностями: голубиной почтой, например, потасовками задиристых пожилых мужчин, не потерявших с годами реактивности, домашними перепалками и щемящим уютом. Иоселиани - моралист и гедонист - адекватен своему возрасту в том смысле, что стал менее мизантропичен, а его герои - менее беспечными. По-прежнему и до навязчивости его, похоже, волнует только сохранение персонального достоинства и способность не охаметь. При этом результат - собственно, работа его героя - его как будто не интересует» (Зара Абдуллаева, «Искусство кино»). «Сюжет в «Шантрапе», как и в других фильмах позднего Иоселиани, играет роль скорее прикладную - по большому счету, это всё тот же гимн ничем не стеснённому творчеству, человеколюбию и алкоголю, каким были и «Сады осенью», и «Истина в вине». И хотя картина эта подчеркнуто необязательная, а во многом даже и неряшливая, и спонтанная, всё равно невозможно избавиться от чувства, что, как только Иоселиани перестанет снимать, и кино, и вино лишатся своего самого верного защитника» (Дарья Серебряная, «Time Out»). «Шантрапа» Иоселиани - печальная во всех смыслах история. Такой обиженный водевиль про красивого грузинского режиссёра… Много смешного - в основном на тему стариков, детей и алкоголя - но грустного больше. Камера куда-то не туда едет регулярно, все, как в русских сериалах, говорят в отключенные телефоны, середины монтажных фраз куда-то пропадают регулярно» (Роман Волобуев, «Афиша»). «Главный герой «Шантрапы» Нико, может быть, и не альтер-эго Иоселиани, но однозначно его герой. Он одной крови со всеми певчими дроздами, дегустирующими молодое вино бездельниками и прочей, с позволения сказать, шантрапой. Это тот случай, когда картина существует только в контексте остальной фильмографии режиссера - и подводит ей итог. «Шантрапа» - очередной «последний фильм»… Она производит впечатление если не завещания (Боже упаси), то решительного объяснения со зрителем, расставляющего все точки над i в отношениях режиссёра и с публикой, и с самим собой. Точки над i и в самом деле расставляются: весь кинематограф Иоселиани, вся легкость, всё то, что было принято считать его почерком - о нём самом. Про него вся его фильмография, а не только «Листопад» и «Жил певчий дрозд». Отличие «Шантрапы» от них (помимо ряда формальностей) в том, что общепринятые элементы иоселианиевского стиля - меланхоличность, неспешность, специфический юмор, невероятная лёгкость фильма, словно он соткан из воздуха - здесь обретают формат прямого высказывания, а то и исповеди» (Иван Чувиляев, «Синематека»). |
 ВПЕРЁД5 - 18 марта  БЕЛЫЙ, БЕЛЫЙ ДЕНЬ19 - 20 марта 
 
Оцените нашу работу       |
